Не такие, как мы. Михаил Григорьевич Теверовский

было уже поздно. Один из митингующих выхватил из-за пояса нож и бросился на стоящего неподалеку от него полицейского. Шон изо всех сил побежал быстрее, чувствуя, что не успевает. Несколько людей в форме слаженно избивали напавшего на них человека: через пластиковые щиты полицейских Шон смутно видел, как работают их дубинки. Остальные медленным монотонным шагом начали сужать кольцо, сокращая расстояние до демонстрантов.

      – Стойте, ребята! Стойте – у нас мирная демонстрация! Тот ушлёпок отдельно от нас! У нас…

      Шон не успел договорить. Ближайший к нему полицейский крепко приложил его по голове дубинкой, после чего стена из противоударных прозрачных пластиковых щитов отсекла от остальных митингующих теперь и его самого, а удары наносились со всех сторон, пока он окончательно не обмяк и не повалился без сил. И тогда начался ад… Граната со слезоточивым газом была заброшена в самый центр митингующих, а с краёв не переставали монотонно работать дубинки. Кто-то из протестующих попытался вырваться, но был всё также чётко и ловко отрезан за стену щитов. Остальные же лишь сжимались теснее и теснее, пока не началась давка, в которой уже кричали стиснутые со всех сторон люди.

      Кристально белый плакат с напечатанными витиевато буквами «Мы все равны!» безвольно упал в образовавшуюся после ночного ливня лужу прямо перед зданием мэрии, мгновенно окрасившись в кроваво-красный, вперемешку с грязью, цвет.

Глава 5

       _{Четверг, 6 дней до выборов}

      Весь Город теперь буквально жил новостями о произошедшем ранним утром разгоне митингующих. По сути, люди разделились на два лагеря – на тех, кто поддерживал действия полиции и тех, кто считал, что полиция действовала чересчур мягко с этими неонацистами. Конечно, были и сочувствовавшие пострадавшим при утреннем избиении – по большей части это были родственники и друзья митинговавших, а также те, кто сам был бы на площади этим утром, если бы был чуточку храбрее или моложе, в зависимости от возраста. Обособленной группкой были немногочисленные люди, в том числе и Джейк с Томом, которые искренне не понимали, чем же были так плохи те парни, которых привёл на площадь Шон Кегльтон, если они не несли с собой оружия и провозглашали, казалось, всеобщие важные ценности? В том числе и для белых, защитой которых и мотивировал действия полицейских руководитель полицейского департамента Артур Койль. К сожалению, таких людей было слишком мало, чтобы отнести их к третьему лагерю спорящих с пеной у рта про действия полиции горожан, да и своё мнение они держали при себе или обсуждали только лишь с хорошими друзьями, которым доверяли как самим себе. Но кое-что могло круто изменить эту ситуацию и помочь Шону Кегльтону и некоторым другим задержанным избежать штрафов или даже совершенно несправедливого тюремного заключения. И это «кое-что» решил воплотить сам Питер Стрейджес, хоть и понимал, что сильно рискует всем тем, чего добивался на протяжении всей этой избирательной кампании