Это мой ребёнок. Ирис Ленская

Вашу сестру пока не нашли и… не опознали. К сожалению, мы ещё продолжаем вытаскивать трупы…

      Чувствуя, как бешено стучит пульс, Алексей рявкнул:

      – Я вылетаю немедленно, – и повернулся к шофёру: – Готовь мою машину.

      Его сестра не могла погибнуть… Не могла утонуть… Она прекрасно плавает… Она сильная!

      Алексей бросился к двери.

      – Найди её, слышишь! – крикнул Батурин-старший вдогонку. – Найди, и я включу тебя в завещание!

***

      Невыспавшийся Алексей с тревогой смотрел покрасневшими глазами на двери палаты. Там, по словам доктора, лежала одна из последних спасённых – девушка с тёмными волосами, которая ещё не пришла в себя, но ждать Батурин не собирался. Он уже обошёл и осмотрел почти всех выживших молодых женщин. Среди них не было Виктории. Сопровождавший его доктор сокрушённо развёл руками: «Сожалею. Возможно, вам нужно послать запрос на опознание тел». Алексей отмёл это предложение. Там уже работал его человек. Если бы он что-нибудь выяснил, сразу бы позвонил. Оставалась последняя палата… и последняя надежда.

      – Прошу вас, – темнокожая медсестра распахнула перед ним дверь. – Только, пожалуйста, не тревожьте пациентку. Она ещё не пришла в себя после дозы снотворного.

      Батурин проследовал в палату.

      На больничной койке, уткнувшись лицом в подушку, лежала молодая женщина. Затаив дыхание, Алексей приблизился к постели. Сердце тревожно нервно билось в груди, то пропуская удар, то пуская вскачь. Пиканье неизвестных медицинских приборов лишь усиливало напряжение. Взгляд мужчины упал на собранные в нелепый пучок волосы, спустился ниже на мочку изящного уха и простую маленькую серёжку в форме берёзового листика. Вспотевшие руки сжались в кулаки. Не она! Его сестра никогда не носила дешёвых украшений…

      Не помня себя от отчаяния, он попытался приподнять подушку.

      – Что вы делаете? – раздался гневный шёпот стоявшей позади медсестры.

      – Мне нужно убедиться…

      Лежавшая перед ним девушка что-то пробормотала и повернулась в его сторону. У Батурина перехватило дыхание. Бледное лицо Виктории не могло принадлежать другой. «Жива! Жива!» – громко выстукивало в груди. Но едва он произнёс её имя, как резинка, сдерживающая в тугом пучке густые пряди волос, лопнула. Тёмно-каштановые локоны девушки рассыпались по подушке, являя резкий контраст с белизной постельного белья.

      Заставивший сердце заколотиться в ускоренном ритме.

      Ведь у сестры были иссиня-чёрные блестящие волосы, которыми она всегда гордилась и дорожила с самого детства! Что за странная причёска?

      – Зачем её подстригли? – Алексей перехватил руку подбежавшей медсестры.

      Во взгляде мулатки читалось недоумение.

      – Насколько мне известно, пациентку едва успел осмотрел врач. Я не понимаю, о чём вы. Никто её не стриг! – медсестра дернулась, попытавшись высвободить кисть из жёсткого захвата сильного мужчины. – А теперь отпустите, я буду жаловаться…

      В палату уже входил тот самый доктор, которому Батурин заплатил