В квадрате, или Третий – не лишний…. Наталья «TalisToria» Белоненко

замотал головой он, – Ну вроде бы нет. Он тут ни при чем. Ни в прямом смысле, ни причиной, даже скрытой, вроде не служил. Мы дружили, у каждого была своя жизнь. Тут мы с Валей сами не разобрались. Хотя… я до сих пор не понял, почему меня стала нервировать бывшая? Дело в ней, или во мне самом?

      – Или, может, в этом что-то кроется? По-ту-стороннее…

      – Не знаю. Честно. Вроде, нет. – мучительно задумался он, стараясь отловть в себе истину.

      – А в целом? Причиной твоего разрыва не послужило влечение к своему полу? Интерес? Желание экспериментов? Нет? Были мысли? Может, кто еще?

      – Не расчищал ли я пространство для нового опыта? Мне все же кажется, что просто завязывал со старым. Хотя у меня и с девушками такового не много, сказать по-правде. Но вряд ли я намеревался что-то наверстывать, скорее – отдохнуть. Найти себя. А уж на счет парней – конкретно ли или абстрактно… Хз. – мотнул головой он, пробиваясь в собственных загустевших мыслях, – прям вступать… Такие вариации я никогда и с девушками-то не практиковал.

      – То есть я правильно понимаю, другого гомосексуального опыта у тебя не было? И ты не испытываешь потребности в такой сексуальной форме?

      – Нет. Вроде. Но как личности меня увлекают парни.

      – Многие?

      – Бывает.

      – Часто?

      – Не очень. Но бывает. С девушками такого почти не было, чтоб завораживали. Они всегда на меня западают. С ними все очень просто. И в них нет чего-то такого… Что зажигает. Все эмоции.

      – А кто больше всех, или дольше всех зажигал твои эмоции?

      – Ну он… же.

      – Тот же друг?

      – Ну да. Назар.

      – Почему? Чем? Чем он цепляет?

      – Он – немного инопланетянин. Творческий. Харизматичный. Он направил меня в правильное русло по жизни. Подарил нечто, что я сейчас считаю своей главной страстью.

      – И что же есть твоя главная страсть?

      Парень выдохнул почти огнем, задрав подбородок. Но владел собой безукоризненно. Ему не пришлось раздумывать над ответом. Этому ответу в сопровождение нашлась полуулыбка удовлетворения.

      – Сцена. Движение, кураж. Действие и действо. Свет. Море глаз. И ощущение, что ты – все можешь.

      – И дистанции, да?

      – Ну да.

      Мимолетно так…

      – Знаете, без нее я бы… пропал.

      – Без девушки?

      – Без сцены!

      – Пропал?

      – Отморозился бы так, что ничего бы от меня живого не осталось. Она – мое жизненное пространство. Люди творят, чтоб выразить свои чувства, свою боль, страсть, выразить себя. А я…

      – …в поисках каких-нибудь эмоций. – догадалась она. – Сцена. Более весомое пространство для тебя, чем сама жизнь?

      Она вдруг вспомнила. В 15 этот парень поступил к ним с нервным срывом на почве странного комплекса отличника. Он говорил, что его будто не существует, он словно спит и никак не может проснуться, что ничего не чувствует. И этот срыв чуть не привел его на учет в детской комнате милиции: начались вспышки агрессии, разбитые стекла, которые он объяснял как «я должен был сделать… что-нибудь…».