Закон тайги. Валерий Кузенков

солёные найдутся. К огурчикам у нас водочка имеется, – заговорили охотники разом.

      Валерке тут же захотелось есть. Рот наполнился слюной, захотелось пить. Жаль, конечно, что зайца не удалось добыть. Ничего не поделаешь, охота есть охота.

      Вышли из леса на край поля, а за полем – деревня. Осталось пройти между стоявшими ещё с осени стожками сена. Дальше начинались заборы, отделявшие огороды. Валерка обратил внимание на слегка разрыхлённый снег у одного из стогов.

      – Пап, там что-то есть! – крикнул он.

      – Посмотри! – скомандовал отец.

      Валерка, проваливаясь почти по колено в снег, пошёл к стогу. С одной стороны стога снег был плотно утоптан и усыпан кое-где заячьими «орешками». Отсюда следы расходились во все стороны. Это был свежий жировой след.

      – Заяц тут нажировал. – Валерка помахал стоявшим посреди поля охотникам.

      – Где нажировал?

      – У стога. Я не вру! – обиделся Валерка, что ему сразу не поверили.

      – Подожди. Не топчи там, мы идём. – Мужики направились к нему.

      – Действительно, следы свежие. – Василий встал на колени, наклонившись над одним из следов.

      – Ты чего?

      – Смотрю, не русак ли? Беляка сейчас тропить – дело невыгодное. Погуляв и покормившись на поле, он сейчас где-нибудь в лесу, в кустарниках, отлёживается. Тут следы лап небольшие, продолговатые. Вот здесь заяц сидел. А тут грыз траву – натрусил сора на снег. – Василий встал, осмотрелся, прикидывая, где мог затаиться заяц.

      – Не всё ли равно, беляк это или русак? Заяц есть заяц, если не считать, что в русаке мяса больше. Собак звать нужно. Альфа! Тут! Тут! – стал звать выжловку Афанасий. – Ко мне! Ко мне! Тут! Тут! – повторил он ещё раз.

      Собак не было.

      – Вот чёрт! Когда нужно, никогда их рядом не бывает, – выругался он.

      Тем временем Василий успел сделать небольшой круг вокруг заячьей жировки и найти выходной след. Пошёл чуть в стороне от него. Заяц на этот раз много не ходил. Сделал одну петлю, затем скидку и залёг в кучке сена, чуть видневшегося из-под снега. На неё Василий и наступил. Заяц вымахнул прямо у него из-под ног. От неожиданности Василий потерял равновесие, но, падая, всё-таки успел снять с предохранителя двустволку и выстрелить в несущегося зайца. «Бух! Бух!» – прогремел дуплет. Василий увидел только снежную пыль, поднятую дробью.

      – Мужики! Заяц! Заяц! – кричал он, провалившись в снег.

      «Бух! Бух!» – выстрелил Валеркин отец.

      Два столбика снежной пыли вокруг зайца, и… тот продолжает нестись по сугробам мимо стоящих мужиков.

      «Бух! Бух! Бух! Бух! Бух!» – загремели выстрелы.

      Заяц прыгает вправо. Влево, опять вправо. Его выдают чёрные кончики ушей и фязные подошвы лап. Заяц весь белый и никакой не русак. Самый настоящий беляк.

      Валерка наблюдал за пробегавшим метрах в пятнадцати от него зайцем. Но почему охотники больше не стреляют? Потому что у всех закончились патроны, и они судорожно пытаются перезарядить ружья. До зайца уже двадцать метров… Тридцать метров. В него целится один Алексей,