Бойня 1939–1945. Не Вторая Мировая, а Великая Гражданская!. Андрей Буровский

1990 года. Он «никак не мог найти» текста пакта Молотова – Риббентропа. А президент Эстонии А. Рюйтель заявлял: «Я не располагаю данными, что эстонцы участвовали в расстрелах евреев и что они вообще совершали такие дела в Эстонии». Какая разница, простите? Он тоже «не может найти» неудобных для него документов.

      Если верить многим текстам современных прибалтов, советская оккупация больше всего напоминала «нашествие марсиан» в описаниях мистера Уэллса.

      Эстонская академия наук еще в 1989 году определила число репрессированных советской властью эстонцев в 200 тысяч человек[41].

      Март Лаар утверждал, что не более 5 % репрессированных осталось в живых[42].

      Примерно такую же цифру, 180 тысяч убитых и умерших от голода и болезней, назвали в «Белой книге», первоначально изданной за рубежом.

      В Эстонском парламенте в 1995 году всерьез обсуждался вопрос: какого рода компенсацию можно потребовать от СССР? Пришли к выводу: за каждого из 180 тысяч покойников Эстония вправе потребовать от России 75 000 долларов. А плюс к тому еще 4 миллиарда долларов – за экономический и экологический ущерб. Всего 17,5 млрд долларов[43]. Эстонцы понимали, что такую сумму им никто и не подумает отдать. Тогда пусть платят натурой! «Пусть в наше пользование отдадут, например, Новосибирскую область, в которой в течение определенного ряда лет мы могли бы делать лесозаготовки» – такое предложение звучало совершенно серьезно.

      Правда, через 5 месяцев Эстония отказалась от каких-либо финансовых претензий. Вообще. Официальная причина: доброта и кротость эстонцев, их нежелание обижать Россию и вообще ворошить прошлое. В реальности все проще: никакими силами невозможно доказать право эстонцев на получение компенсаций.

      В великолепной книге А. Дюкова очень убедительно показано: в 1942 году в ГУЛАГе содержалось не более 7 тысяч эстонцев. К 1944 году – порядка 4 тысяч. Умерла почти половина?! Да, и это ужасно. Но ведь не 80 и не 90 %[44].

      Точно так же 2199 убитых «лесных братьев» при ближайшем рассмотрении превращаются в II[45].

      Число расстрелянных можно документировать до последнего человека: до лета 1941 года расстреляно 184 гражданина Эстонии. Вопреки утверждениям эстонцев об убийстве 1950 человек.

      «Конечно, казнь даже 184 невинных людей – преступление. Однако между казнью 1950 и 184 человек все-таки существует весьма существенная разница… Если бы разницы не существовало, у эстонских историков не было бы нужды на порядок завышать численность расстрелянных. Кроме того, почему всех этих казненных следует считать невиновными[46]?

      В меньшей степени, но фальсифицируются и масштабы послевоенных репрессий.

      Эстонцы утверждают, что с 1944 года по 1953-й арестовано и выслано до 53 тысяч эстонцев. Реально – 22–23 тысячи.

      В 1940-м репрессировано 9159, из которых 3178 арестованы, а остальные – на спецпоселении. 600–700 – расстреляно.

      В общей сложности репрессии затронули 5–6 % населения Эстонии, вернулось

41

Дюков А. Миф о геноциде. Репрессии советских властей в Эстонии (1940–1953). М., 2007.

42

Laar M., TrossJ. Punane terror. Stockholm, 1996; Лаар M. Красный террор. Репрессии советских оккупационных властей в Эстонии. Таллин, 2004.

43

Белая книга о потерях, причиненных народу Эстонии оккупациями. 1940–1991. Таллин, 2005.

44

Дюков А. Миф о геноциде. Репрессии советских властей в Эстонии (1940–1953). М., 2007. С. 22.

45

Там же. С. 24.

46

Там же.