Великие музыканты-исполнители из «черты оседлости» России. Юрий Зильберман

Холла потрясла музыкальный, и не только, мир.

      1950 год в Женеве от лимфогранулематоза умер Дину Липпати.

      1951 – на сцене, играя Концерт ля минор Э. Грига умер Симон Барер.

      1952 – умер брат певиц Альмы и Элин финский виолончелист Оссиан Фострём.

      1953 год, разбился самолет на подлете к Сан-Франциско, на котором летел Уильям Капелл.

      «Урожайные» четыре года: три пианиста, один виолончелист: и все – подающие блестящие надежды!

      Симон Барер родился в одесской еврейской многодетной (13 детей) семье. Рано проявившаяся одаренность, сделала его, 11 —летнего мальчика исполнителем в одесских кафе и ресторанах. В музыкальном училище города он учился до 16 лет (т.е. до 1912 г.), пока не умерла мама, в завещании которой, сыну Симону было предписано заниматься музыкой. В 1912 году Симон поступил в Петербургскую консерваторию в класс уже всемирно известной Анне Есиповой – гениальной пианистке и педагоге (она одно время была женой Теодора Лешетицкого). Во всех биографиях С. Барера описан факт приезда мальчика вечером в ноябре в консерваторию, встреча с директором – Александром Константиновичем Глазуновым и выступление Симона перед «двумя дамами», которыми оказались две мировые знаменитости – Изабелла Венгерова и Аннет Есипова. Вскоре после смерти Аннет Есиповы (1914) Симон перевелся в класс выдающегося музыканта – Ф. Блуменфельда.

      Именно Феликс Михайлович расширил его творческий диапазон, привил своему ученику те навыки, благодаря которым Симон Барер стал признанным, гастролирующим пианистом. Именно он настоял, чтобы Симон участвовал в конкурсе на премию Антона Рубинштейна. Именно он рекомендовал Симона на должность профессора Киевской консерватории.

      Глазунов сказал о нем: «Барер – это Ференц Лист с одной стороны и Антон Рубинштейн с другой». Это было выгравирано на кольце, которое С. Барер с гордостью демонстрировал журналистам. Перед тем как переехать в Нью-Йорк он концертировал в Англии и Европе. Только к концу своей жизни публика обратила на него большое внимание, и он был на пути к большой славе, к ведущему положению в музыкальном мире, но внезапно умер от изнеможения на сцене Карнеги-Холл (Carnegie Hall) в 1951году, играя концерт Грига.

      Конечно, эта драматическая смерть привлекла большее внимание прессы, чем вся его жизнь. Горовиц был поражен его фортепьянной техникой: «Единственная вещь, которую он умел делать, – это играть быстро. Я помню, как-то он играл очень быстро Токкату Шумана, я подошел к нему и спросил, зачем этот сумасшедший темп? А он ответил мне: „Я могу играть и быстрее“. Лучше всего он исполнял большие транскрипции Листа или что-то вроде этого. Блуменфельд любил его больше, чем меня. И, надо сказать, я слегка ревновал», – говорил о С. Барере Владимир Горовиц в 1987 году Гарольду Шонбергу, который интервьюировал Маэстро. Я сознательно привел столь большую цитату из книги Г. Шонберга о жизни В. Горовица, чтобы читатель мог обратить внимание