Нереалия. Битва за Смоленск. Сергей Матвеев

меня не смутила, наоборот, показала, что передо мной живые люди, с которыми мне, кстати, предстоит теперь бок о бок служить.

      – А что это за рыцари с нами, – перевёл тему я. – Мне тоже хотелось бы на коне.

      – Послужишь с ихнее – получишь коня! – пообещал Бруно.

      – Так это ж Мамай со товарищами! – удивился Витя. – Ты что, не узнал?

      Я обернулся и присмотрелся повнимательнее. Точно! И как я сразу не догадался! Ну ладно, Добрыню издали не узнать, или даже Мамая, но богатырскую спину Персиваля точно нельзя было ни с чем спутать.

      – Персиваль! – крикнул я. – Не тяжеловат ты для лошади?

      Рыцари обернулись, а затем придержали коней, дав возможность телеге с возницей, понукавшем грустную бурую лошадку, постепенно нагнать их.

      – Смотри-ка, кто проснулся! – ехидно прокомментировал Добрыня. – Как спалось, господин дружинник?

      Вблизи рыцари выглядели очень торжественно и внушительно: начищенные до блеска доспехи сияли на солнце, мечи в ножнах свисали почти до пяток. Шлемы и щиты приторочены к сёдлам. Кони тоже заслуживали отдельного внимания: как на подбор рослые, сильные, стройные, с шелковистыми гривами и умными глазами, они ехидно смотрели на меня, как бы спрашивая: «ну что, пешеход, завидуешь нам, ветроногим?» Вообще, рыцари неплохо бы смотрелись на картине Васнецова «Три богатыря», тем более, что кони у них были разных мастей: у Мамая – белый в яблоках, у Добрыни – гнедой, а у Персиваля – вороной.

      – Спалось хорошо, не жалуюсь! – улыбнулся я. – А как вам, не жарко под таким солнцем в доспехах?

      – Ещё как жарко, – признался Персиваль. – Сняли бы, да нельзя: порядок такой.

      – А что, ожидаются боевые действия? – улыбнулся я.

      – Между прочим, вполне себе ожидаются, – серьёзно сказал Мамай. – Видишь, ребята за телегой топают?

      – Ну?

      – Ты думаешь, это кто?

      – Как кто? – не понял я. – Пополнение. Разве нет?

      – Это ты у нас пополнение, – сказал Добрыня. – А ребят этих обнулили, за последние несколько дней. И заметь, не в пьяных драках в таверне, а в реальном бою. Вот теперь возвращаются на заставу.

      – Вот это да! – удивился я. – Всё так серьёзно?

      – А ты думал, на курорт едешь? – хохотнул Персиваль. – Так тогда милости просим! Процедуры три раза в день обеспечены! Правда, Витя?

      – А то! – подтвердил он.

      – А вас тоже обнулили? – спросил я.

      – Кого – нас? – не понял Персиваль.

      – Тебя, Добрыню, Мамая.

      – Мы на княжьем совете были, – пояснил Добрыня. – А Витю вот – да, обнулили. Потому что пацан ещё. Правильно воевода на него набросился – ну не должны звеньевые позволять себя обнулять. Согласен, Витя?

      – Согласен, – нехотя подтвердил Витя.

      – А откуда тогда у ребят мечи и кольчуги, если их обнулили? – спросил я, по-новому взглянув на шагающих за телегой дружинников.

      – Ты с телеги-то слезешь? – спросил Витя. – Неудобно так разговаривать, да и тебе