Е3. Ирина Александровна Манаева

парапет. Вид все–таки хороший: площадь как на ладони, вдали знаменитые красноярские Столбы. Да и лоджия просторная – целых 5,5 квадратов, можно шкаф встроить, велики поставить, цветы летом вынести. Девушка заметила небольшой складной стул, рядом пепельницу и раскрытую тетрадь, видимо Леха вносил туда какие–то записи по ремонту. Пепельница была полная. Настя покачала головой: надо бы выбросить. Она нагнулась, чтобы взять ее и случайно заглянула в тетрадку.

      4 января 1942 года

      Вот и наступил Новый 1942 год.

      Настя застыла в неудобном положении. Новый 1942 год? Что?

      – Это какая–то асана? – улыбнулся Паша, заглядывая на балкон. – Ты чего тут так долго?

      Настя выпрямилась, все еще пытаясь осознать, что такое она сейчас прочла. Ее лицо являло собой вопрос: лоб нахмурен, взгляд плавающий, губы разомкнулись, собираясь что–то спросить.

      – Что–то случилось? – опередил ее Паша с вопросом.

      – Нет, – Настя поняла, как странно она выглядит и перестала хмуриться. – Вот пепельницу хотела очистить, – показала она предмет мужу.

      – А с лицом чего? – не унимался тот.

      – Лицо как лицо, – улыбнулась Настя. – Спроси у Лехи, что он тут читает? – она кивнула на тетради.

      Паша проследил за взглядом жены, а потом посмотрел на нее.

      – Тебе не кажется, что это личное дело каждого.

      – Как бы да, но там что-то непонятное.

      – Буквы? – решил снова пошутить Паша.

      – Ха–ха, – передразнила его Настя, – шмуквы. И цифры тоже. 1942 год.

      – И что в нем непонятного? Год и год.

      На лоджию вошел Леха.

      – Не помешаю? Курить охота. – Он держал сигарету в пальцах, ожидая ответа.

      – Кури, конечно, – согласился Паша, – мы пойдем уже.

      Леха сел на стул, закинул ногу на ногу и затянулся.

      – Ничего, скоро конфетку вам сделаю, будете жить–поживать и добра наживать, – решил сказать он напоследок. – Странно, куда я пепельницу дел? – Леха оглядывался вокруг.

      Настя протянула ему пепельницу, которую все время держала в руках.

      – Спасибо, – растерянно сказал Леха, принимая предмет. Он стряхнул пепел и поставил ее на пол. – Кстати, я тут дневники нашел утром, даже пару страниц прочитал, – он взял тетрадь в руки. – Тут про блокадный Ленинград.

      Так вот что такое новый 1942 год! Это кто–то писал про то время.

      – Где нашел? – удивился Паша.

      – Пол вскрывал, а они там, – Леха снова затянулся.

      – Под полом? – Настя вскинула брови. – Как тайник?

      – Ну явно они туда не через щелку попали, – подтвердил Леха, – прятали. Фиг его знает зачем. – Он затушил сигарету. – Ладно, с вами хорошо, но мне работать надо. – Он бросил тетрадь обратно, встал и зашел в квартиру.

      – Они мне нужны, – уверенно сказала Настя.

      – Типа тайна и все такое?

      – Ага, типа.

      Паша пожал плечами, его тоже немного заинтересовали записи.

      –Леха, тебе тетради нужны? – крикнул в комнату.

      Тот