Хартвуд. Денис Евгеньевич Neon Drifter

сигарета полетела в банку для окурков наступила очередь второй бутылки пива. Его-то Кайл и распивал, когда мимо его дома прогромыхал старенький пикап, жалобно подёргивающий слабым светом фар на каждой выбоине. Этот пикап напомнил Кайлу о другой машине, неожиданно возникшей в тишине. Но пикап не помешал Кайлу, а вот машина Шефа – да. Но чему помешала?

      – Вспомнить. – Ответил Кайл темноте, но темнота не рассеялась внезапной вспышкой света, а лишь угрюмо продолжила собираться вокруг Кайла. Но что вспомнить? Кайл сделал глоток и откинулся на спинку кресла. Закрыл глаза. Напряг память. Он стоял у ствола дерева, касался его. В голове было знакомое чувство, а потом он что-то вспомнил, но не мог превратить это во внятную мысль. Кайл расслабился ещё сильнее, но потом внезапно выпрямился и открыл глаза, по телу пробежали мурашки.

      “Знакомое чувство”?

      Откуда знакомое?

      Пелена тумана отступила и он начал вспоминать. Лихорадочные картинки заметались в голове. Дом. Участок. Закусочная. Дорога. Магазин. Ещё дом, чей-то чужой. И он. Стоит у деревьев с рукой прислонённой к стволу. Только одно “но” …

      Ему ничего не мешает.

      III

      Фрэнк вздохнул и вгляделся в ночь. Единственным источником света в кабинете была тусклая настольная лампа, но и её слабого света было достаточно для того, чтобы выхватывать из темноты стволы плотно растущих деревьев. Этот мягкий, слегка мерцающий свет создавал у Фрэнка ощущение, что он на собрании какой-то религиозной секты, чьи мрачные замыслы всегда исполняются при свете свечей. Не сказать, чтобы ему это не нравилось. Такой налёт таинственности всегда возвращал Фрэнка в детство, когда в шкафу сидели воображаемые чудовища, и лишь свет ночника был преградой между ним и монстром. Фрэнк печально улыбнулся, вспомнив, как однажды ночник погас. Тогда маленький мальчик испугался того, что чудище сейчас вылезет из шкафа и сожрет его. Интересно, что малыш Фрэнки сказал бы начёт того, как иронично поступит с ним жизнь. Фрэнк подумал, что тот разревелся бы.

      В участке было тихо. Фрэнку это нравилось. Он был рад, что подчинённые уважают его волю. А указание было простым – если жалюзи опущены – никаких посещений его офиса. Ну, только в самых крайних случаях, но такое случалось всего пару раз за его карьеру. Подчинение вообще было одним из самых важных качеств в их работе – “если хотите жить – слушайте приказы” – вот что он втолковывал своим парням с первых дней работы. И они железно усвоили это правило. Все, кроме новичка, разумеется.

      Фрэнк раздражённо откинулся на спинку кресла. Сзади послышался звонкий удар. Пустая бутылка упала на стол и покатилась к краю. Фрэнк развернулся достаточно быстро, чтобы перехватить её, но делать этого не стал. Вместо этого он завороженно наблюдал за медленным движением бутылки, пока та не упала с края стола. Но звона разбитого стекла не последовало, лишь один глухой удар. Бутылка упала на ковёр. Черт, даже ковёр отрабатывал свою норму в участке,