Неразлучные привидения. Мистический юмористический роман. Александр Николаевич Лекомцев

где и всегда находилась, Дима, – ответила старушка Химова.– Под Коломной. Вы же там в молодости бывали.

      – Вспомнила! – сказала Майя,– это старый каменный двухэтажный домик и яблоневый сад.

      – Правильно. Кроме яблонь, там ничего не растёт, – ответила Роза Алексеевна. – Я туда редко езжу. Да и никто не ездит. Никому и ничего не нужно.

      – Времена меняются, – согласилась с ней Майя.– Получается, что и молодёжь совсем иная стала.

      – А помните, ребята, когда вы были живы, – глава у Химовой заблестели, – ведь мы, молодые, не только часами в интернете просиживали, но ведь и отдыхать на природу ездили. Самое прекрасное – соприкасаться с природой. Сейчас я вам ключи от дачи найду.

      Она встала с дивана. Но Дмитрий просто сказал ей:

      – Что ты, Роза Алексеевна, говоришь? Какие ключи?

      – Верно ведь,– старушка снова села на диван, – всё забываю, что вы теперь призраки. Для вас никаких преград нет, как для мафиков.

      – Нам нет преград ни в море, ни на суше, – вспомнив очень старую, почти древнюю песню, с юмором процитировал из неё пару строк Дмитрий. – Нам не страшны ни льды, ни облака!

      – Слышишь, Паша, – прошептал Пётр, – у них, у мёртвых, какие-то странные молитвы про то, что нет преград… Колдовство!

      Роза Алексеевна с укоризной посмотрела на Петю и сказала привидениям:

      – Завтра утром прилетайте! К чаю. У меня имеется солидный запас заварки, самой настоящей, цейлонской.

      Майя и Дмитрий взмыли вверх, к потолку и улетели прочь, но в конкретном направлении. Маршрут был прост: Москва – Коломна.

      Дачу Химовых они нашли довольно быстро. Но сразу проникать вовнутрь не спешили. Майю и Дмитрия смутило то, что никаких замков на дверях старого домика не наблюдалось. Внутри помещения находились люди. Если, конечно, можно назвать таковыми двуногих существ, которые запросто завладели чужим имуществом.

      В старом домике

      Привидения осторожно пробрались на первый этаж и спрятались за большим шифоньером. Оттуда им всё было видно и слышно.

      В кресле-качалке со смартфоном в руках сидел сорокалетний дядька. Он был раскован и вальяжен, как барин в собственном поместье. На нём колом торчали длинные широкие семейные трусы, и на теле висела относительно белая майка. Внешность ничем не примечательная. Черноволосый, кареглазый, массивный нос… Граждан подобного типа на просторах России становится всё больше и больше. Игра природы.

      Напротив него, за столом, сидела в фиолетовом атласном халате с белыми крашеными волосами женщина, примерно такого же возраста. Удлинённое лицо, пухлые губы и почти впалые щёки. Она смотрела в большое зеркало, стоящее на столе, и мелкими щипцами сокращала ширину и длину своих широких мохнатых бровей. Приводила свою внешность в порядок или создавала новую.

      Немного утомлённая и замученная долгой процедурой, она на момент прекратила своё занятие и задала, наверное, уже в двадцатый раз постоянно мучивший её вопрос:

      – Родя, а нас отсюда