Межгалактический полет консервной банки. Ирина Алексеевна Юсупова

недавно разработали средство для повышения средней продолжительности жизни.

      Генетика значительно продвинулась в последнее время, эксперименты над мышами и другими видами животных продолжались до тех пор, пока правительство официально не выпустило запрет на расход генетического материала.

      Наша лаборатория разрабатывала несколько стартап проектов, в некоторых из них мы, действительно, достигли успеха. Мы должны были уже показывать разработки заказчикам, как неожиданно для нас вышло постановление о закрытии всех лабораторий, занимающихся биологическими материалами.

      Вакханалия, связанная с ворвавшимися людьми в лаборатории, НИИ и другими структурами, многих повергла в настоящий шок. То, как анархия обошлась со всеми нашими наработками, зачистка компьютеров, удаление материалов исследования, подписки о невыезде, судебные приставы, сжигание библиотеки у всех на глазах… Да, пожалуй, СМИ раздули слишком много догорающих углей и подкинули дровишек, что превратилось в настоящее пламя. Многие ученые ушли на другие работы, к примеру, сфера доставки с распростертыми объятиями принимала новые рабочие силы.

      Я развил в себе новую личность. Моя старая конфликтовала с новой, обязующейся служить системе структурой раба. Но мне приходилось создавать внешний мир, в котором я был потрясающим учителем химии. Пожалуй, это то, что доставляло мне хотя бы какое-то удовольствие, но тем не менее, когда я вел урок, за мной стояли двое полицейских с пистолетами. Я бы не удивился, если бы мне приставили полицейского, с которым бы я спал, чтобы еще и сны контролировать. Но если честно, я бы от этого не отказался. Было бы с кем поговорить, ну или не только поговорить.

      Я не должен был показывать детям эксперименты.

      Каждый день я отчитывался в вышестоящие структуры насчет проведенных мною уроков. Что я говорил, во сколько, зачем и почему. Если я отбивался от плана, то получал жесткий штраф. Я хотел бы помешать властям, хотел бы сделать что-то такое, от чего бы их просто разорвало, но поскольку я был ученым, я понимал, что это просто не рационально. Каждый день я приходил домой, ложился на кровать и плакал, пока никто не видит.

      Это был тяжелый удар для всего научного сообщества.

      Но кое-чего не знало правительство. Оно не догадывалось о рядах сопротивления, сложившихся в связи с этой катастрофой.

      Мы узнали об этой вакханалии значительно раньше, чем она началась. Как только СМИ первый раз указало на сотрудника НИИ, который предложил пересадить вторую голову человеку, мы начали догадываться о чем-то нехорошем. Мы начали потихоньку перетаскивать материалы в подвалы, бункеры, стали разрабатывать фейковые инструменты и аппараты.

      Мне повезло больше, чем остальным. По крайней мере я так считаю. Я забрал машину по изменению реальности для внешних ненужных зрителей. Я глотал таблетку перед приходом приставов в мой дом. Когда-то мы изучали виды грибов и травы, а потом их свойства. Я гордился свой патентованной разработкой. В принципе, потому, что этот аппарат мне и принадлежал, я его и забрал.

      Так