Секс, любовь и ипотека. Владимир Владимирович Германов

сервис, – сказала Настя.

      – Как?

      – Тридцать секунд. – Настя закрыла рот рукой давясь от смеха.

      – Да ну тебя.

      Целый час они ходили по пустым комнатам, светили телефонами по всем углам и планировали, что где будет стоять, где повесят телевизор, и какие будут шторы в спальне. Как говорила Женина мама, семья проверяется ремонтом. Каждый думал о том, что как это все-таки здорово иметь своё жилье, пусть и в ипотеку.

      Уже перед выходом мысли поменялись, Женя думал о том, как побыстрее отдать долг Настиному брату: «Зря вообще спешили, нужно было подождать, подкопить. Ладно еще человек был бы нормальный». Настя думала о ребенке: «Надо уже, года идут все-таки. Проблемы всегда будут, а ребенок будет хорошей мотивацией для Жени».

      Лёха ждал их возле подъезда:

      – Ну как экскурсия? Я уже подумал вы решили заселиться.

      – Ага, там ремонта еще на пару лет, – ответил Женя.

      – Да не бзди, за пару месяцев сделаешь – сказала Настя и ущипнула Женю за нос.

      Лёха проводил счастливую пару к выходу:

      – Рад был видеть, и вам спокойной ночи, – сказал он и задвинул решетку за выбравшимся наружу Коруниными.

      Небо затянули облака, словно кто-то разлил на них черную краску и оставил кляксу на луне. «Наверно будет снег», – подумал Лёша и помочился на решетку, откуда минуту назад вышли Корунины. Закурив сигарету, он не спеша пошел на обход, напевая по пути: «А снег идёт, а снег идёт».

      В квартире под номером сто сорок два после ухода Коруниных осталась надпись: «Здесь будем мы». Под надписью были нарисованы улыбающийся смайл и сердечко.

      ***

      После двухнедельного снегопада в город пришла оттепель. Дело шло к весне. Женя стал подрабатывать больше чем прежде и возвращался домой к полуночи. Настя обычно спала в это время, но сегодня свет в комнате был включен. Он зашел в комнату и увидел, что Настя сидит на кровати и смотрит в выключенный телевизор.

      – Ты чего залипаешь? – Женя скинул рабочею робу на гладильную доску и прилег рядом с ней.

      – В чате говорят, что компания разорилась. Месяц ничего не делают. А директор пропал.

      – В каком чате, ты о чём вообще? – Женя приобнял Настю.

      – В домовом, каком ещё! – она вырвалась из его объятий.

      – Эй, хорош. Ты чё паникуешь? Какие-то бабки в чате что-то сказали, так сразу верить.

      – Не знаю я, – Настя посмотрела на Женю, а затем вышла из комнаты.

      Женя взял телефон и набрал Лёшу:

      – Алле, здорово Лёха, как сам? Тоже ничего. Слушай, ты не знаешь чё там со стройкой? Работаешь еще там? – Женя сосредоточил взгляд на выключенном телевизоре. Под конец разговора его брови практически сомкнулись на переносице, – Даа, вот так дела. Ладно Лёх, будем думать. Спасибо. Да, нужно выбраться как-нибудь, до связи.

      Настя стояла в проёме двери и держала кружку с чаем. Она смотрела на Женю в ожидании новостей.

      – Что-то неясно толком. – прервал молчание Женя.

      – Я сегодня звонила в компанию, никаких комментариев. Пожалуйста, съезди на стройку, узнай, что там.

      – Конечно,