Упыри, или Эротика в багровых тонах. Николай Ставрогин

номера, застеленная богатым тканым покрывалом, больше напоминающим гобелен. Слева к изголовью кровати был приставлен прикроватный столик, массивные ножки которого были вырезаны в виде каких-то идолов, на его мраморной столешнице стоял светильник. Справа от изголовья, ближе к углу комнаты, как говорилось выше, была ванная комната.

      Против двери находилось окно, завешенное тяжелыми бархатными шторами темно-зеленого цвета, с отделкой в виде золотых кистей.

      По левую руку от входной двери у стены располагался большой резной комод с шестью выдвижными ящиками. На комоде, видимо, просто «для мебели» стояла изящная шкатулка орехового дерева, инкрустированная перламутром и слоновой костью. Рядом располагались бронзовые старинные часы, выполненные в виде целующейся парочки в нарядах XVIII века. Слева от комода находилось кресло с зеленой, под цвет штор, обивкой, которое в силу своей внешней хрупкости и изящества больше походило на стул, но подлокотники делали-таки из него кресло. Справа, почти в углу, невысокий столик, на котором стоял маленький телевизор. Далее, почти рядом с входной дверью, тоже напротив окна, вероятно, чтобы в комнате было светлее от отраженного света, было приделано большое зеркало. Паркетный пол был застлан пестрым ворсистым ковром натуральной шерсти.

      Вся мебель, как и двери комнаты, была выполнена из мореного дуба и выдержана в одном стиле, а стены оклеены дорогими шелковистыми обоями того же цвета, что и занавески, закрывающие окна. В общем, Настя почувствовала себя здесь комфортно, зеленый цвет успокаивал. Лишь одна деталь убранства несколько смущала ее. Прямо напротив кровати, над комодом, висела большая картина. На картине была изображена девушка, совокупляющаяся с гермой. Герма представляла собой четырехгранный мраморный или известняковый столб белого цвета, увенчанный бюстом какого-то античного божества, который девушка со страстью обхватила руками и ногами. Из основания столба торчал немалых размеров фаллос, на который сладострастная героиня картины и соизволила себя «нанизать». На лице героини полотна читался экстаз. Картина приковывала взгляд. «Как же, должно быть, ей больно от такого “подарка”! – думала Настя. – Ведь это то же самое, что всадить себе между ног черенок от лопаты! И, судя по выражению ее лица, ей отнюдь не сладко… или, наоборот, ей это очень нравится?» Настя ощутила, как у нее между ног сделалось мокро, а внутри живота приятно заныло.

      Она не заметила, как очутилась на кровати. Продолжая созерцать развратную сцену, Настя сжала ладонями свои груди и, нащупав сквозь блузку затвердевшие соски, сдавила их пальцами, что незамедлительно приятным импульсом отдалось в промежности. Девушка задрожала от возбуждения и, не расстегивая джинсы, протиснула свою руку за пояс. Нащупав окрепший бугорок клитора, она принялась нежно и неторопливо сдавливать его между большим и указательным пальцами. Всего два раза ей пришлось обмакнуть пальцы в жаркую влагу своей вагины и простимулировать ими «источник удовольствия». Дрожь в теле усилилась, бедра непроизвольно