Симпсоны. Вся правда и немного неправды от старейшего сценариста сериала. Майк Рейсс

бабушка объединяла в себе все лучшие черты нашей семьи. Баба Микки была еврейкой из Южной Каролины (это как быть баптистом). Однажды после семейного ужина она сказала: «Вы все так много шутите!» И после короткой паузы добавила: «Шутки, конечно, все тупые».

      Бристоль, штат Коннектикут, был промышленным городом, который не производил вещи, – на заводах делали штуки для других штук: провода, пружины, подшипники. Спросите любого бристольца, каково там жить, и они скажут: «Это как город из «Охотника на оленей». Я никогда не мог понять, имеют они в виду Вифлеем или Сайгон.

      Но для меня Бристоль всегда был Спрингфилдом. Очень многие детские впечатления оттуда вдохновили меня на «Симпсонов». В одной из самых первых сцен самой первой серии Гомер проигрывает сыну партию в скрэббл, после чего швыряет игру в камин. Отец моего друга сделал именно это. Его звали Мистер Бернс, между прочим. Ларри Бернс. Много лет спустя мы сделали серию, где появляется незаконнорожденный сын Мистера Бернса (озвученный Родни Дэнжерфилдом). По удивительному стечению обстоятельств, сценарист этой серии Йен Макстон-Грэхем назвал персонажа Ларри Бернс. По еще более удивительному стечению обстоятельств, художники нарисовали персонажа как точную копию отца моего друга.

      Я рассказал реальному Ларри Бернсу, что мы создали персонажа с его именем и внешностью. Он не особо впечатлился: в Бристоле всем плевать на шоу-бизнес. Но после того, как он умер, я узнал, что настоящий Ларри Бернс скупил всех игрушечных Ларри Бернсов в Америке. Возможно, он создавал армию клонов.

      Как многие комики, в юном возрасте я вдохновлялся «Шоу Дика ван Дайка». Но я не хотел стать Диком, симпатичным телевизионным сценаристом, женатым на еще более симпатичной Мэри Тайлер Мур. Я хотел стать Моури Амстердамом, забавным шкетом из сериала, женатым на полной блондинке и постоянном шутившим шутки, но особо не занятым ничем другим.

      Всех своих детских целей я успешно достиг.

      Кино я тоже любил, особенно фильмы братьев Маркс. То есть ничего необычного. Еще я был фанатом одного из их сценаристов, Эла Босберга, знаменитого «сценарного доктора». Считалось, что Босберг был неспособен написать отличный сценарий, зато гениально доводил до ума чужую работу. Почему-то я сразу знал, кем мне суждено стать: не писателем, а переписывателем. Когда друзья моих родителей спросили, кем я хочу стать, когда вырасту, я так и сказал – сценарным доктором.

      «Ой, как это мило, – ответили они. – Он хочет быть доктором, как папочка!»

      «Не доктором, дебилы вы сельские. Сценарным доктором!» – буркнул я.

      Моя писательская карьера началась в третьем классе. Наша учительница мисс Борверк вдохновила меня на первое стихотворение:

      Наша учительница мисс Борверк

      Каждый день ведет урок.

      Ладно, это не Эмили Диккинсон, но мне было восемь лет, чего вы хотите вообще!

      Каждый раз, когда я приходил из школы, мама спрашивала, что интересного проходили на уроке. Я говорил: «Ничего». Пока она не ответила: «Вы каждый день проходите ничего! Ну-ка, чтобы завтра