Организация. Дмитрий Евгеньевич Блинов

и хвалили. Я вышел из леса в лагерь и упал на колени, я был сильно изможден, одежда на мне была вся грязная и порванная, зад хорошенько пропитался ореховой пастой, я громко дышал как загнанный зверь. Скинув с себя рюкзак и аппаратуру, чтобы не оглохнуть, я просто рухнул без сил. Голова кружилась, словно я был под какими-то психотропными веществами, каждое движение грудной клетки отзывалось адской болью.

      – М-м-м, какая аппетитная попка, доктор Стокс! – пошутил кто-то из затихшей толпы, и все тут же разразились смехом.

      – Ну, ладно, шутнички, хватит вам. – Я улыбнулся и только сейчас почувствовал боль в руке, на ней была большая рана и что-то выпирало из-под кожи – похоже, перелом. Но сейчас было важно одно – я выжил в жестокой игре. Меня тут же ринулись обнимать, хотели было уже взять на руки, как национального героя, но доктор Юлиас опомнился, отчитал всех и отправил работать, а сам довел меня до медсанчасти, что-то говорил мне, но мой мозг уже отказывался воспринимать информацию. Меня быстренько подлатали, наложили гипс и отнесли в палату, где я тут же уснул крепким и счастливым сном победителя первый раз за время пребывания в этом месте. Теперь я много знал про этих монстров и не беспокоился о том, что они нас тронут.

      Глава 15

      Я проспал ровно сутки, хорошо отдохнул, сон был спокойным никто и ничто меня больше не тревожило. Лесная прогулка благотворно повлияла на мои расшатанные нервы, и кошмары больше не беспокоили, хотя, когда я проваливался в дрему, я порой дергался, представляя, что монстр все-таки догнал меня, тут же просыпался, но, осознавая, что это всего лишь сон, улыбнувшись, укутывался в мягкое теплое одеяло и снова засыпал. Я был весьма бодр, тут же вскочил с койки, но понял, что сделал это зря и лег назад: резкие движения потревожили мою сломанную руку и перенапряженные мышцы, и мне пришлось стерпеть приступ боли, от которой я тихо завыл. Как только она стихла, я медленно поднялся с кровати и направился на улицу. Лагерь продолжали охранять, лес огородили, а всех жителей эвакуировали, все было тихо и спокойно, не было никакой суеты и никакого страха, лагерь жил своей обычной жизнью. Напряжение, которое висело в воздухе тем судьбоносным вечером, сразу улетучилось. Я в бодром расположении духа пошел по лагерю, чувствуя на себе восхищенные взгляды солдат, да и сам, честно говоря, немного дал себе волю, потому что то, что произошло тогда в лесу, и правда достойно уважения. Казалось, это был идеальный день, и ничто не могло его испортить. С улыбкой на лице я подошел к доктору Юлиасу, который что-то запихивал в свой чемодан и похлопал его по плечу.

      – Юлиас, ты чего? Куда так спешно собираешься? – улыбаясь, я смотрел на своего товарища.

      – Доктор Стокс, вас вызывают на Совет за самовольный поступок, и я еду с вами, так что советую поторопиться, дабы не гневить начальство, – с серьезным лицом ответил он. Когда напарник с дружеского общения переходил на официальное – это озночало что все плохо. Настроение у меня сразу пропало. Судя по лицу Юлиаса, все было очень серьезно, и тот был не на шутку встревожен этим вызовом и очень переживал за меня, а может за себя. Я побрел в наш домик,