Олимпийский переполох: забытая советская модернизация. Игорь Орлов

на Играх радиостанциям «Свобода» и «Свободная Европа», обещания дать письменные гарантии безопасности советских спортсменов за подписью Р. Рейгана. Советское руководство решило просить другие соцстраны также присоединиться к бойкоту244, а для участников бойкота – организовать параллельные Играм соревнования в СССР по олимпийской программе. В качестве компенсации была организована серия международных соревнований «Дружба‐84», где было зафиксировано в общей сложности 48 мировых рекордов (для сравнения: в Лос-Анджелесе только 10, из них 9 – в плавании). При этом советское руководство постоянно подчеркивало, что эти соревнования не являются альтернативой Олимпиады: они проходили до и после Олимпиады в Лос-Анджелесе в нескольких странах – в СССР, ГДР, Венгрии и на Кубе. Кроме того, Москве удалось привлечь к участию в соревнованиях ряд представителей развивающихся стран, которые участвовали в Олимпиаде в Лос-Анджелесе245.

      Показательно, что спустя годы в беседе с пресс-атташе Олимпийского комитета России Александром Ратнером бывший госсекретарь США Генри Киссинджер сказал, что в 1980 г. он «был за бойкот и считал, что Советский Союз надо было наказать за войну в Афганистане. Сейчас же, когда я познакомился с атлетами и понял, что для многих из них участие в Олимпийских играх – главная цель в жизни, осознал, что был не прав. Наказали мы не только и не столько Советский Союз, сколько спортсменов. Надеюсь, раскаиваются в содеянном и те, кто предпринял ответные меры в 1984 году»246.

      Успешность проведения Олимпиады на общем фоне падения авторитета СССР на международной арене в связи с афганскими событиями можно рассматривать как сохранение хорошей мины при плохой игре. Можно говорить о несомненном повышении осведомленности об СССР как на Западе, так и в странах третьего мира. Судя по откликам участников и гостей Олимпийских игр, а также материалам доброжелательных и нейтральных СМИ, в целом формирование позитивных представлений о стране и ее ценностях шло успешно. В меньшей степени сработала задача привлечения иностранных туристов. Не приходится говорить о продвижении за рубеж советских товаров, если не считать таковыми олимпийские сувениры. Наконец, хуже всего обстояло дело с привлечением иностранных инвестиций и обретением новых политических союзников.

      Олимпиада‐80 не смогла стать общим консолидирующим проектом даже для стран социалистического лагеря, не сумев устранить недоверие к советской политике со стороны СФРЮ, Румынии и КНДР. В печати Венгрии и Польши также «впервые открыто обнаружились признаки сдержанности в связи с акциями Советского Союза в Афганистане»247. Более того, Румыния использовала свое присутствие на Олимпийских играх 1984 г. в Лос-Анджелесе как своеобразный вызов Советскому Союзу и свидетельство самостоятельности своей позиции.

      Глава 2

      «До и после бойкота…»:

244

Отказ стран Восточной Европы от участия в Играх заведомо превращал первые коммерческие игры (с минимальным привлечением правительственных субсидий) в убыточное предприятие.

245

Прозуменщиков М.Ю. Указ. соч. С. 218–221.

246

Штейнбах В.Л. Оборотная сторона олимпийской медали. История Олимпийских игр в скандалах, провокациях, судейских ошибках и курьезах. 2‐е изд., испр. и доп. М., 2015.

247

Секретные материалы по Афганистану. Особая папка [Электронный ресурс]: в 4 ч. Ч. I: Секретные документы по Афганистану накануне ввода советских войск. С. 36. URL: http://www.economics.kiev.ua/index.php?id=1094&view=article# Часть_I.