Шакалы. Николай Леонов

выражалось у него своеобразно: он не жаждал должностей, званий, орденов, Гуров по-настоящему ценил только свободу. Директора завода можно в любой день заменить, а токаря высочайшей квалификации заменить нельзя, нет таких асов, и все тут, хочешь – не хочешь, а если у тебя в коллективе такой ас имеется, терпи его со всеми его человеческими прибабахами.

      Гуров нечасто пользовался своим привилегированным положением, ему хватало сознания, что он им может воспользоваться.

      Такая или примерно такая ситуация сложилась у Гурова и во взаимоотношениях с женщинами. Он соблюдал правила игры, ухаживал, целовал руки и ноги любимых. Он делал все, что мог, – от готовки, стирки, мытья посуды с женщиной на равных, дарил цветы и комплименты, но женщина при этом должна была твердо знать, что он свободен и главным в его жизни является работа. Все, что касалось его обязанностей, женщины принимали с восторгом; наталкиваясь на его представления о личной свободе и работе, женщины начинали недоумевать, роптать. Гуров никогда ничего не доказывал и отношений не выяснял, тихо уходил.

      Потому он вторично не женился, сейчас жил один, его шикарная квартира пустовала. Покидая кабинет, Станислав поинтересовался, звонил ли Гуров Марии, красивой и популярной актрисе, с которой у сыщика был сколь бурный, столь и короткий роман прошлой осенью. Казалось, они прекрасно подходят друг другу, оба лидеры, самодостаточны, увлечены и ценят партнера, чужого никто не хочет, все о'кей. Марии повезло, прекрасный режиссер пригласил ее на съемки в Италию. На Гурова в этот момент навалилась очередная волна работы, он был даже рад, что Мария на время уезжает. И больше они не виделись. Свое дело сыщик закончил, увидел имя Марии в театральной афише, приехал с цветами к концу спектакля и выяснил, что любимая вернулась не вчера, а две недели назад.

      Он никогда не претендовал на оригинальность, потому в тот вечер выпил со Станиславом крепко и сказал, мол, телефон его Мария знает, захочет видеть – позвонит.

      С того дня прошло два с половиной месяца. Станислав непрозрачно намекнул, что у женщины на данную ситуацию может иметься своя точка зрения.

      Гуров сидел за столом, чертил на листке геометрические фигуры, очень не хотел ехать в пустую квартиру, но и звонить Марии тоже настроения не было. И дело не в гоноре, уязвленном самолюбии и прочей несерьезной ерунде. Человек железной логики и трезвого расчета, он не понимал, почему, прилетев, Мария не позвонила. Италия, солнце, море, романтика, новая встреча, свалившаяся неожиданная страсть. Это сыщик прекрасно понимал. Но они с Марией были не просто любовниками: они единомышленники и друзья. Так почему не позвонить и не сказать простые слова? Неисчислимое количество мужчин испокон веков безуспешно пыталось понять логику своих любимых женщин, и Гуров не составлял исключения. Ну не дано мужчине понять женщину, не дано, и смирись! Так повелел господь бог!

      Парадокс конкретной ситуации состоял в том, что сыщик Гуров в работе данный закон отлично