Игры героев. Андрей Лавин

свою фамилию не называл и вряд ли бы обрадовался, узнав, что она известна мне давным-давно) был триумф.

      Мое лицо, в отличие от его, ничего не выражало. Хотя душа радостно трепыхалась и пела. Нет, не пела – скорее сдержанно так напевала, мурлыкала себе под нос. Не привык я громко выражать свои чувства. А повод был: пролог сложнейшей операции завершился успехом. Пусть полковник Кареглаз считает себя акулой, беспощадным хищником, зажавшим в пасти испуганную рыбешку. На самом-то деле рыбешка – он, а я… нет, не акула – скорее рыбак, сидящий на берегу с удочкой в руках. А товарищ полковник – пучеглазый карась, которого я только что подсек. Да так нежно и ненавязчиво, что он и сам не понял, что уже на крючке.

      И провернул я все не без помощи худосочного парня в очках, которого звали Игорь Волошин. Того самого, что этим утром сбросил мне СМС на смартфон, предупреждая о скором визите оперативников и о том, что нужно выжечь данные из капсулы (по необходимости я до последнего момента юзал ее и не мог заранее потереть инфу, не предназначенную для АВП). А еще – разыграть перед операми небольшую сценку из серии «а-ну-ка-догони-ка».

      Завершив свою речь, полковник отвернулся и шагнул к двери. А мы с Умником обменялись короткими взглядами и направились за ним.

      Операция «Внедрение в Х-Мир» вступила в основную фазу.

      Глава 2

      Звук шагов разбудил меня.

      Я сел, свесив ноги с кровати. В комнате больше ничего не было, просто конура три на четыре с койкой, мягкими стенами и двумя дверями. Одна, запертая, ведет в коридор, другая – в кабинку с душем и унитазом. Такой интеллигентный вариант тюремной камеры, спрятанной где-то на подземных этажах бункера АВП.

      Снаружи кто-то пробежал. Потом снова – в другую сторону. Донесся женский голос, в ответ мужской гаркнул раздраженно… Ба, да это наш полковник!

      Я стал натягивать кеды и закончил, когда дверь со щелчком раскрылась. В коридоре нетерпеливо переминался с ноги на ногу Кареглаз, рядом маячили двое оперов.

      – Ну, что у вас стряслось? – спросил я, выпрямляясь.

      – Выходи, Буров.

      Лицо у него было озабоченное, нервное. Острый контраст с тем вальяжным человеком, которого я наблюдал вчера…

      Он кивнул операм:

      – Ведите в пересылочную, передайте Волошину. Контролировать. Скоро будут.

      И ушел куда-то. Один опер – тот самый, молодой да резвый, который на крыше махал стволом, – ткнул меня в спину, показывая направление.

      Авэпэшники направились следом. Впереди коридор вливался в другой, там несколько раз в обоих направлениях быстро прошли люди. Мы свернули, и вскоре молодой опер приказал:

      – Лицом к стене!

      – Ну, ты зверь, прям конвоир на зоне, – хмыкнул я, выполняя приказ.

      – Молчать!

      – Степа, усохни уже, – проворчал второй сонно. – Утомил своей резвостью.

      Молодой толкнул большую овальную дверь в конце коридора, заглянул и позвал:

      – Волошин!

      – Входи,