Игры героев. Андрей Лавин

У двоих были луки, они выдергивали стрелы из колчанов за спинами, привстав, стреляли в атакующих и снова прятались.

      Третий дружинник, с коротким мечом, при виде меня крикнул:

      – Ну ё, наконец-то!!! Данила, Егорушка – ходу!

      В этот момент из-за терема показались несколько защитников во главе с богатырем на здоровенном коне. Выставив перед собой необычно длинное копье, он тяжело несся на Вия, следом мчались, подняв мечи, пешие.

      Со стороны нападающих донеслись крики. Вий заворчал, разворачиваясь, его огромные веки поднялись, разлепляясь, с них закапала слизь. Темные глаза полыхнули огнем, и конник взорвался облаком крови. Вроде в него ракетой угодили… Он исчез вместе с конем в дымно-красной вспышке, а бегущих вокруг дружинников разбросало по сторонам. Некоторые вскочили, но те, что были ближе к эпицентру, на ноги так и не поднялись. Тела их начали бледнеть, исчезая. Вий шел дальше, мерно переставляя корявые ноги. Лесовики бежали к терему, из окон которого стреляли лучники.

      – Бегом! – Дружинник с мечом подтолкнул меня, остальные двое уже мчались в обход постройки.

      – Где портал? – крикнул я.

      – В амбаре, внизу! Да не тупи ты, за мной!

      Когда лучники скрылись за углом, оттуда донесся вскрик. Мечник ахнул, рванулся, опередив меня.

      Обежав терем, я увидел зеленокожую уродливую девицу, всю в бородавках, с волосами-водорослями до пят. Только Кикиморы тут не хватало! Двое лучников застыли, парализованные, над их головами кружились зеленые спиральки. Кикимора двигала костлявыми руками, кастуя заклинание.

      – Твою мать! – взревел дружинник, бросаясь к ней.

      Под ладонями Кикиморы вспыхнул ядовито-зеленый шар, рванулся вперед и ударил одного лучника в грудь. Он мгновенно позеленел и столбом повалился на землю, начав исчезать еще в полете. Второй ядовитый шар ударил другого лучника, и Кикимора, злобно бормоча, обернулась к мечнику. Он запрыгал вокруг, нанося удары, сбивая ее каст. Кикимора поворачивалась, стараясь все время оставаться лицом к нему – наверное, при ударе сбоку или со спины урон от меча заметно возрастал.

      Выставив перед собой копье, я бросился к ней. В последний миг Кикимора, почуяв неладное, повернулась – и наконечник копья угодил ей в горло у подбородка, пробил насквозь. Над Кикиморой в воздухе вспухло стилизованное изображение зеленого взрыва, в котором мелькнула надпись:

      КРИТ!

      Она упала. Передо мной возникло оформленное в условно древнерусском стиле, с пышными узорами, окно:

      По добру бьешь, славный витязь Метаслав!

      Получи пять очей в прибыток за удар славный!

      Получи уровень богатырский семидесят третий!

      Распредели же нонче очи характеристик, не медли.

      Я отмахнулся от окна, и оно свернулось, исчезнув из вида. Дружинник уже тянул меня дальше:

      – Туда давай!

      За теремом был амбар – земляная насыпь с приоткрытой дверью. Спутник приостановился,