Маргаритка. Людмила Андреева

на свете. За неделю до регистрации Зоя пришла к подруге.

      – Прости меня за те слова, Рита, – подруга виновато заглядывала в ее глаза. – Дура я набитая! Нашла из-за кого рвать дружбу… Пожалуйста, прости.

      – Да ладно тебе, Зоя, я уже все забыла и не держу зла на тебя! – Рита отвела глаза боясь, что та прочтет в них недоверие. – Тебя тоже понять можно…

      Зоя улыбнулась.

      – Ты завтра вечером свободна?

      – А что ты хотела?.. – вопросом на вопрос ответила Рита.

      – У меня родители завтра уезжают к бабушке, я хотела пригласить тебя к себе, с ночевкой…

      – Хорошо, я приду…

      Вечером другого дня Рита, предупредив родителей, что будет ночевать у Зои, пошла к подруге. Стояла августовская прохлада, сумерки сгущались. Она открыла калитку: дверь в дом была не заперта, и Рита вошла туда, но Зои нигде не было. Сев на диван, Рита в который раз оглядела знакомую комнату. Диван, на котором она сидела, стоял напротив входной двери, направо была средних размеров печь, а сбоку – старенький буфет. Далее стоял небольшой обеденный стол с клетчатой скатеркой и стульями по бокам. Налево – стеклянные двери в зал, а рядом дверь в Зоину комнату. Зоины родители только десять лет назад отстроили этот дом, сложенный из белого кирпича, он заметно выделялся на улице, состоящей из деревянных изб. В ожидании подруги Рита задремала и открыла глаза от шума возни и негромкого Зоиного голоса.

      – Тихо, тихо… не торопись!.. Вот дурашка… – послышался приглушенный счастливый смех и звук затяжного поцелуя.

      – Какая же ты горячая!.. – произнес до боли знакомый голос. Рита вся напряглась, ее будто окатили ледяной водой. Она вскочила с дивана и, нащупав выключатель, нажала на клавишу.

      Перед Ритой предстала ужасная картина. Лохматая Зоя с бесстыдно раскрытой грудью и задранным подолом, открывающим ее черные кружевные трусики, и разгоряченный Сема, сгорающий от желания. В момент, когда в комнате загорелся свет, Сема резко повернул голову в Ритину сторону и, увидев свою невесту, приглушенно застонал… Рита пулей выскочила из дома подруги и побежала прочь. Прочь от увиденного. Гулким эхом отдавалось в ее мозгу: «Какая же ты горячая!.. какая же ты горячая… горячая…»

      На рассвете Рита очнулась на заветной полянке… Она прибежала сюда ночью и, уткнувшись лицом в траву, проревела до тех пор, пока не забылась. Непонимающе Рита обвела глазами деревья, кустарники, ощупала рукой траву. Она села и близоруко прищурив глаза стала искать очки. Надела их на опухший от горьких слез нос. Нужно было идти домой. А ей так не хотелось никого видеть и слышать. Ей хотелось уснуть и больше не просыпаться, умереть, исчезнуть, бесследно испариться…

      «Что же я скажу родителям, что?! – Рита ужаснулась, – Как же мне теперь тут жить, видя каждый день довольно улыбающееся лицо Зои с победным блеском в глазах и Сему… Что же ты наделал, зачем?..