Падальщики. Книга 3. Айя Сафина

пришла мне в тупоголовую башку.

      Аякс Бодхи. Его кто-то включил.

      Почему-то это воспоминание никак не выходило из головы: Антенна с Вольфом показали мне мигающую точку потерянного в деревне Аякса, которая вот-вот была, а потом пропала. Сбой? Очень странный сбой, который произошел ни с того ни с сего. В этом мире случайностей не бывает. У всего есть причина, как и следствие. И возможно, сбой Аякса стал результатом игрищ все тех же бобров и волков, которые ссут на мой снег. Но даже если и так, у меня будет Аякс! Бронь посреди леса! Аякс это вам не домик в деревне, это целый танк, и выживать в нем можно гораздо успешнее, чем кажется на первый взгляд.

      И вот представьте, что я решил наплевать на Желяву, где меня ждет расстрел, и отправиться в опасное приключение, ценой которого может стать моя жизнь, только для того, чтобы проверить, как там поживает перевернутая вверх тормашками БМП, в которой срет бобер. В свою защиту напомню вам, я спятил еще восемь лет назад, когда решил в Падальщики податься.

      Честно признаться, куда бы я ни пошел, меня везде смерть поджидает, и я устал ее бояться!

      Я прохожу порядка тридцати километров в день, больше – нереально, хотя летом можно делать марш-броски и на пятьдесят километров – тренировка Падальщиков воспитывает в нас потрясающую выносливость. Но зимой все осложняют сугробы, в которых оседаешь в двадцати шести килограммах экипировки. Если бы я не двигался, то так бы и потонул в снегу, как терминатор с большим пальцем вверх. Я одолел порядка девяносто километров за прошедшие три дня. До деревни, с которой начались все наши несчастья, причем не только несчастья самих деревенщин, но и несчастья желявцев, еще двести километров. Назад дороги уже нет, осталось одолеть всего две трети пути – я держусь за эту идею, как за край скалы, пока под ногами пропасть воет пустотой и смертью. В деревне я смогу найти пропитание, подзарядить костюм, если вспомню, как Халил работал с тем маховиком, смогу отоспаться на матрасе, черт возьми!

      С трудом я отвязываю себя онемевшими пальцами, которые уже не отогреваются и кажутся мне чужеродными отростками. Чтобы узнать о степени переохлаждения тела, достаточно периодически сводить указательный и мизинец, если они сводятся с трудом, значит ты скоро превратишься в снеговика. Благо, мое тело еще противостоит холоду. Пока есть силы, надо поискать морковку для носа.

      Я скрутил трос и засунул его в карман экипировки, а потом начал слезать с дерева. Ох, как же все болит! Я даже покряхтел немного, как старикашка, а когда спрыгнул на землю, не сдержался и пукнул. Хорошо, что зараженные не вычисляют нас по газовому результату нашей деятельности.

      Я снова сверился с компасом, выбрал направление в сторону деревни, а потом замер.

      Я прислушивался долго. Очень долго. Задействовал все свои рецепторы восприятия, чтобы заметить необычное движение ветра, услышать чересчур быстрые шаги, учуять запах гнили, которыми пахли уродцы. Потом снял винтовку с плеча и через прицел обследовал каждый миллиметр в округе, выискивая подозрительное движение веток