Штормовое море любви. Марион Леннокс

организации, где консультировали малоимущих, представляли их интересы в судах. Она обожала эту работу. А потом выиграла судебный процесс, который освещался на первых полосах всех национальных газет, и на нее вышла кадровая служба одной из крупнейших в Австралии юридических фирм.

      Клэр имела глупость принять их предложение. Но не учла одного обстоятельства. Она не была «одной из них».

      – Я – человек со стороны. Меня приняли в качестве эксперимента. Они всегда подбирали юристов, пользуясь семейными связями, пока одному из старших партнеров не пришла в голову гениальная идея пригласить кого-то другого, руководствуясь только его деловыми качествами. Так, в нарушение собственных правил, они и взяли меня. И одновременно еще троих по старой схеме. Те учились в одной школе, окончили один и тот же университет, были лучшими друзьями. А потому с первого же дня возненавидели меня. Я пыталась не обращать внимания. Уйти с головой в работу. Но чем дальше продвигалась вперед, тем сильнее меня ненавидели.

      – А потом?

      – Потом возникла проблема. Это называется «инсайдерская торговля». Кто-то из сотрудников слил важную информацию. Речь шла о крупной сделке. В результате кто-то, не имевший отношения к фирме, заработал семь миллионов долларов, и у СМИ возникли вопросы. Фирма должна была показать на кого-нибудь пальцем.

      – А доказательства?

      – Конечно, нашлись. Вереница бумаг, ведущая ко мне. Меня вызвали в кабинет исполнительного директора. Он предложил на выбор: уйти, и тогда страховая компания возместит убытки, репутация фирмы не пострадает и дело не будет передано в суд. Или отправиться в тюрьму. Их задницу прикрывает команда лучших в Австралии адвокатов, а я никто. И у меня нет никого. Они поставили меня в безвыходное положение.

      – Но если это не вы?..

      – Через неделю после моего увольнения Фелисити тоже ушла. Улетела в Париж. У меня нет доказательств, но, оказалось, ее бойфренд – племянник исполнительного директора. Кроме того, мы сидели за соседними столами. Мне не предъявили обвинений, но юридическое сообщество Австралии – весьма узкий круг. Так что на карьере корпоративного юриста можно поставить крест. Возможно, я могла бы вернуться в службу юридической помощи, но теперь и там на меня смотрят косо. Вот я и ухватилась за эту работу, хотела подумать, какие у меня варианты. Хотя, похоже, их совсем не много.

      – Вы могли бы подать иск, побороться.

      – Да-а? Может, и могла. Но это стоит целое состояние. Я бы погрязла в долгах и все равно рисковала.

      – Чем рисковали?

      – Это привлекло бы ко мне внимание прессы. А я с самого детства научилась жить не поднимая головы. Незаметно. Это безопасно. Когда я уехала поступать в университет, владелец паба в нашем городишке сказал: «Ты вернешься. Девчонка, выросшая на помойке. Даже не мечтай, что сможешь когда-нибудь отмыться от этой вони». А я позволила себе мечтать, и вот где я теперь.

      – Жаль, вы не врезали ему как следует.