Любимых убивают все. Сабрина Хэгг

замечательного мероприятия вы переспали, да?

      – Нет, какой там! Тебе лишь бы переспали, – фыркнула Аура. – Мы кутили до самого утра. Я вообще не помню, что было ночью. Только помню, что в шесть я и Аксель завалились в какую-то турецкую забегаловку, купили супероверпрайснутый и не особо вкусный донер, и я стала жаловаться ему на то, что все мои бывшие, кроме него разумеется, мудаки. Не знаю, слушал ли он меня. Наверное, нет. Я бы тоже себя не слушала, – усмехнулась она. – А потом он попросился переночевать у меня – не хотел в таком виде появляться дома.

      – То есть ты хочешь сказать, он спал в твоем доме, и он просто… спал? – не могла угомониться Астрид.

      – А что? Так сложно поверить?

      – Ну… Знаешь ли.

      – Вообще… это было ни черта не весело. – Аура вздохнула. Вздохнула так, как вздыхают люди, когда говорят о чем-то, что их давно тяготит. – Я проснулась раньше него. Он такой osito[25], когда спит… я даже тогда немного пожалела о том, что мы не встречаемся. Но суть не в этом. Я пошла в душ, а когда вернулась в свою комнату, он уже проснулся. Сидел на моей кровати, закрыв лицо руками, и плакал. Ну, мне так показалось, по крайней мере. И я представляю, что он ощутил, проснувшись. У меня часто такое бывает после того, как напьюсь. Завтра, наверное, проснусь с таким же мерзким чувством этой… хреновой уязвимости перед любыми эмоциями. Ой, то есть сегодня уже. Но я снова говорю что-то не то, – сонно пробормотала Аура и протерла глаза. – Так вот, он, кажется, плакал. И я сразу же прикрыла дверь и свалила в ванную. Я не знала, нужно ли мне подойти к нему или оставить его одного, пока он не возьмет себя в руки… Смелости подойти у меня не хватило. Я боюсь людей, которые плачут. Я боюсь, когда плачут такие люди, как он. У меня… у меня тогда совсем не остается надежды. И папа его умер через три недели после того дня. В общем, мы набухались, вроде бы повеселились, но вспоминать мне тот год всегда грустно.

      – Это все жутко печально, конечно. Но я точно сейчас умру. Я так хочу е-е-есть! Просто безумно, – заныла Астрид, хватаясь за живот.

      – Ты обкурилась, вот и хочешь есть. Кстати, у меня есть один косяк. Последний. Можем разделить, – вскинула брови Аура. – Йенни, ты не против, если мы закурим?

      – Нет, все в порядке. Я пойду пока поищу Роми. Она, когда уходила, была очень бледная. И, кажется, нехорошо себя чувствовала. Я схожу в туалет и приведу ее, ладно? У меня какое-то странное предчувствие.

      С этими словами Йенни вышла наружу, не дожидаясь ответа. Туалетные кабинки находились в нескольких минутах ходьбы от палатки.

      Йенни быстро шагала по лагерю, надеясь, что никого не покалечит, передвигаясь в кромешной тьме. На сапфировом небе, подернутом серебрящейся дымкой, не видно было ни звезды. Лишь желтая круглолицая луна хмуро поглядывала из-за набегающих туч.

      Вскоре до Йенни стали доноситься странные бессвязные звуки. Она ускорила шаг, но в одно мгновение резко остановилась, словно ноги ее припечатали сургучом к земле. Йенни закрыла рот руками, глядя на мечущегося в конвульсиях

25

Osito (исп. медвежонок) – милое прозвище, которое могут дать симпатичному парню.