Кара Джеврие. Любовь Бортник

поступил. Что? Что такое, Юсуф Окайя, – начал злорадствовать парень, видя, что мужчина плохо себя почувствовал и начал нервно трясти рукой, закатывая глаза. – Ты думаешь, я ничего не помню? Думаешь я не помню, как ты вломился в наш дом и выстрелил сначала в отца, а потом в маму!

      – Если бы ваш отец не провалил задание и исполнил заказ, сейчас мой малыш был бы жив. Он допустил ошибку, а расплачиваться должен был я?

      – Моя мама была ангелом. Ангелом! Одним махом ты убил и родителей, и их детей. Ты на глазах у 8-ми летней девочки и трёхлетнего, трёхлетнего мальчика убил их всё. Они были всё для нас. Вся наша жизнь. А теперь ты играешь в заботливого папашу? Да покарает тебя Аллах за такую заботу, Юсуф Окайя!

      Мужчина хватается за шею. Ему нечем дышать. Он падает без сознания на пол. Парень стоит в раздумьях с совершенно безразличным видом. Он кусает кулак, но всё-таки вызывает скорую. Он сопровождает пожилого мужчину по дороге в больницу. Из реанимации, куда доставили пациента, выходит врач, снимая маску.

      – Примите мои соболезнования.

      Парень растягивается в улыбке, роняя слёзы облегчения.

      Через 2 часа всё близкое окружение узнаёт, что Юсуф Окайя скончался.

      2017 год. Стамбул

      00:28. Больница в районе Балат.

      Через окно в туалете пробирается девушка. Аккуратно открывая дверь на выход, она озирается по сторонам. Убедившись, что вокруг никого нет, она двигается по коридору и останавливается у двери с табличкой "Архив". Дверь заперта, но для девушки это не проблема. Она достаёт связку с отмычками и пробирается внутрь. Сделав необходимое она покидает здание так же, как проникла в него.

      08:40

      – Онур, Сераб, есть какие-то продвижения по нашему делу?

      – Нет, комиссар. Думаю, дело Демира Озтюрка гиблое. Ничего не выйдет из него.

      – Да, комиссар, мы потеряли последнюю нить.

      – Это что за разговоры? Давайте откажемся от этого дела, а? Мы должны проверять все версии, даже если они тоньше лезвия ножа.

      – Конечно, – почти в унисон проговорили Онур и Сераб.

      – Где Али?

      – Он ещё не пришёл.

      – Шеф?

      – На месте. У себя в кабинете.

      – Госпожи Сены ещё нет, удивительно. Обычно она как фейсконтроль на входе стоит.

      – Кажется, она попросила отгул.

      – Понятно. Пробейте по базам любые упоминания о Кемале Тугутлу. С кем работал, семью, счета, куда переводил крупные суммы, есть ли какая-нибудь активность сейчас.

      – О, нет, с утра пораньше ты задания раздаёшь? Серьёзно? – Али выглядел не выспавшимся и в шутку недовольным.

      – А-а, вот и наш лучший работник.

      – И тебе доброе утро, Бегюм.

      – Доброе утро нам только снится, комиссар Сонмез. И утром, и днём, и ночью мы должны быть бдительны и во всеоружии.

      Заняв свои места, которые находились поодаль от мест Сераб и Онура, но в паре шагов от двери начальника, Али и Бегюм выглядели менее напряжёнными.

      – Нашёл вчера что-нибудь?

      Парень помотал головой.

      – А ты?

      – Ничего. Да и я не уверена, что