Охотники за первым снегом. Роман Верховский

так заметно? Не знаю, Бани. Мне предложили повышение, но во мне все еще то чувство.

      – Что ты занимаешься не тем?

      – В яблочко.

      Она улыбается:

      – Ты просто не хочешь взрослеть, кролик.

      – Почему ты меня так называешь?

      – Я часто так называю тех, кто мне нравится.

      Утро будит меня телефонным звонком, я выползаю из-под своих простыней.

      – Шалом, – сонно отвечаю Кате М.

      – Кое-что случилось. Я могу приехать?

      2.

      Добиралась она вечность, хотя моя квартира не так уж и далеко от центра. За Садовым, конечно, зато рядом есть парк, в котором я так и не был. Прогулять бы там с Катей М, – мечтаю я.

      – Сильно болеешь?

      – Сильно, – признался честно, – нужно перестать пользоваться алкоголем. И .

      – БОЛЬШЕ РАБОТАТЬ – произнесли хором.

      – Тише, тише, не так громко.

      Катя М приехала с очередного интервью с каким-то модным модником. Она работала на несколько крупных западных блогов и иногда на известный интернет– журнал. Назовем его «Фыр-фыр». Именно так и выглядит икона эпохи – успешная, маневренная девушка с маленьким ноутбуком в стильной пуленепробиваемой сумочке.

      – Что у тебя стряслось? – я прекратил ее рассматривать.

      Катя М заерзала на месте, прихлебнула чай.

      – А есть что-нибудь покрепче? О, виски!

      Она поднялась, взяла с барной полки односолодовый, нашла себе бокал с толстым дном.

      – Андрей, мне кажется, хотя, наверное, не кажется, то есть без «наверное» и без «кажется». Так же не бывает? Это чувствуется, это есть. Не какая-то неопределенность, – она замялась, сделала еще глоток, – странно, не действует…я влюбилась.

      Кант режет склон, после небольшого дропа я врезаюсь в свежий, только выпавший, мягкий снег, перемещаю вес на заднюю ногу, и доска мягко выныривает из пухляка. Время останавливается, снег замирает в воздухе, отражая выглянувшее солнце.

      – Он главный редактор журнала «Фыр-фыра» (что бы в твоей повести не было рекламы). А еще он предложил стать редактором раздела об арте. Сам понимаешь, вовсе не потому, что мы нравимся друг другу.

      – Если здесь и есть камни, то под очень большим слоем снега. – я вдруг увидел ее маленькой девочкой – растерянным и несчастным ребенком, – то есть на открывашку сезона ты не поедешь?

      – Дурак!

      После рефлексивного рабочего дня я брожу с Катей М по пятиэтажному музею современного искусства. Она фотографирует понравившиеся работы на камеру, а я фотографирую ее на телефон и выкладываю черно-белые снимки в свой Инстаграм.

      – Подожди, встань вот здесь и смотри вдаль.

      Митя тут же комментирует фото: “Ракурс – дрянь“.

      Времена навсегда изменились. Теперь, просыпаясь после крутейшей вечеринки, мы открываем свои записи в Твитере и краснеем за орфографические ошибки. Следом идет Инстаграм: пьяные лица на фотографиях друзей и пьяные друзья на своих фотографиях. Космический мусор. Поп-эфир.

      Уже на улице Катя М