Двери в полночь. Дина Оттом

же его поправлять меня именно здесь и сейчас! Однако «дорогая» прозвучало практически интимно.

      – Пошли-пошли, – он требовательно притянул меня к себе, будто подгоняя. В лазоревых глазах черти водили хороводы, – я сам все оформлю. Потом.

      – Что вы, Александр Дмитриевич, – тут же вклинилась в разговор эта стерва, расплываясь в улыбке, – я для вас, – она как могла выделила, что именно для него, а не для меня, – все сделаю сама. Только скажите, куда заселять.

      – Правда? – Шеф поднял брови, будто совсем и не ожидал такого поворота событий. – Я буду вам очень признателен. – Он тоже выделил это «очень», так что тетка даже покраснела. – А заселяйте в блок «Б».

      И он резко крутанул меня в сторону двери.

      Как только мы вышли, я шумно выдохнула и прислонилась к стене.

      – Шеф, спасибо вам! А то она… – Не в силах найти подходящего слова, я скорчила гримасу. Видимо, получилось достаточно выразительно, потому что он рассмеялся.

      – Не смогла найти общий язык с Лидочкой? Это, увы, часто бывает. Патологически не переносит тех, кто моложе ее.

      – Она человек?

      – Да, абсолютно. И это еще одна причина ее ненависти ко всем – комплексует.

      – Так что ж вы ее не уволите?! – не удержалась я, отлипая от стены.

      – Не могу! – Шеф страдальчески свел брови. – Отличный работник, хоть и подлиза!

      Я вздохнула: вот так на работе и остаются всякие мымры.

      Мы шли вперед по коридору. Впереди была колонна, и Шеф прижал меня к себе, не давая в нее врезаться. Только тут я поняла, что его рука до сих пор покоится на моей талии. Мне стало как-то неудобно. Пока я размышляла, как бы мне так выкрутиться, чтобы не создавать неловкого положения, впереди показалась еще одна колонна. Как будто чтобы не врезаться в нее, я легко вывернулась из объятий Шефа.

      – Кстати, Александр Дмитриевич… – начала я, но Шеф меня тут же оборвал:

      – Никаких Александров Дмитриевичей! – Он поморщился. – Это не мое настоящее имя, а официальное, для документов. Я уже привык, что близкие друзья зовут меня «Шеф», так что будь добра…

      Оказаться в числе близких друзей высочайшего начальства было приятно, но я все же не удержалась от шпильки:

      – Очень… корпоративненько!

      Он улыбнулся, от чего в уголках глаз пошли мелкие морщинки.

      Мы шли вперед, и снующие туда-сюда сотрудники с любопытством на нас поглядывали. Кто со злобой, кто просто с интересом. Но чувствовала я себя под такими хоть и скрытыми, но внимательными взглядами очень неловко.

      – Шеф, – наконец сдалась я, – я, пожалуй, вернусь к этой милой женщине и все доделаю. Заодно узнаю, куда она меня заселила. Кстати, а что вы там искали, а то мы как-то…

      Он оторвался от своих мыслей и пару мгновений непонимающе на меня смотрел. Потом его глаза приняли осмысленное выражение.

      – Ну, во-первых, бумаги еще не готовы, и она все равно принесет их мне на подпись – бюрократия, она везде бюрократия. Даже у нас. А во-вторых, я действительно искал тебя.

      Я