Потерянная. Эл Саландер

несколько пар, он не знает моего имени, он назвал меня ребенком! Это так ласково, но в то же время ужасно. Неужели в его глазах я ребенок? Мне ведь семнадцать с половиной! Пусть рост у меня небольшой, но мы второй курс, он должен знать, сколько нам лет. Плевать, что он обратил на меня внимание при таких обстоятельствах, главное, что обратил. В туалете я умываюсь и чуть ли не плачу от счастья. В животе приятная дрожь, или, будто много бабочек щекочут меня изнутри.

      Я словно оказалась там, на той паре, когда Александр Николаевич в первый раз посмотрел на меня. До этого, конечно, он охватывал взглядом среди одногруппников, но это другое. Прошел год с того момента, а я помню все до мелочей. Так, ладно, надо сходить прогуляться, на улице будет легче.

      После прогулки я возвращаюсь в общагу, сажусь за ноут и не вылезаю до глубокого вечера. Фильмы и сериалы прекрасно помогают выпасть из реальности, за что я им очень благодарна.

      Следующий день, следующие гребаные четыре пары. На первой я просто тупо сижу в планшете: играю, проверяю почту, в общем все, но только не пишу лекцию. Честно говоря, я даже не знаю точно, какой предмет читают, ведь эта мымра ведет у нас сразу несколько дисциплин, поэтому такая путаница. Не важно, у меня в голове каламбур после этой истории с Громовым. Вторая пара опять у нее же. Да где ж я так нагрешила, чтобы сегодня слушать три часа эту старую маразматичку? Третьей парой идет кадровый аудит, где я бессовестно начинаю смотреть сериал на том же планшете. Преподаватель у нас новый, собственно, как и этот предмет. А ведет его Странный Степан Леонидович, а Странный – его фамилия, хотя он действительно странный, так что фамилия ему очень подходит. Но, мне плевать, как препод себя ведет, главное, что на парах можно заниматься чем угодно, он выводит лекцию через проектор на экран, ну знаете, такие сейчас в каждом учебном заведении есть, и мы это «пишем». Диктует редко, поэтому мы радуемся. Не знаю пока, как мы будем сдавать зачет, ведь лекций в тетради нет, но пока сентябрь и меня это не волнует. И вот, в разгаре второй серии «Сплетницы», в кабинет заходит Александр Николаевич. Святой Моисей, я чуть жвачкой не подавилась! Как обычно, в такие минуты, мое сердце прорывается сквозь одежду и я, с вытаращенными глазами, пытаюсь вглядеться и запомнить моего любимого бывшего преподавателя. Он зашел к Странному, что-то сказать, но оглядывает всю группу. Ну же, останови взгляд на мне, пожалуйста. Мысленно я пытаюсь как-то повоздействовать, но безрезультатно. Всего три минуты, не больше, с далекой четвертой парты я смотрела на Александра Николаевича. Хочется запомнить его, уловить каждый жест, ведь не знаю, когда еще смогу его увидеть. Но вот он уходит, и мне ничего не остается, как разочарованно выдохнуть.

      Не успев ничего сообразить, я спрашиваю разрешения выйти и, выйдя в коридор, бегу за медленно удаляющимся Александром Николаевичем. Вот он: идет своей легкой походкой в темно-синей рубашке, заправленной в джинсы. В коридоре нет ни души, кроме нас, голубые стены вдруг показались мне уютно-родными, осталось метром пять и я поравняюсь с Ним. В голове