Пираты, корсары, флибустьеры. Жорж Блон

головы, правда, кричали, что чем крупнее корабль, тем жирнее добыча, но более опытные морские волки помалкивали.

      Пьер Легран знал хорошо свою братию. Он спустился ненадолго в каюту судового хирурга, преданного ему до мозга костей, и отдал ему приказ, о котором экипаж узнал лишь гораздо позже:

      – Будем брать галион на абордаж. Все поднимутся на борт «испанца». Вы – самым последним. Но прежде чем покинуть люгер, сделаете пробоину в днище. Пару раз стукнете топором, этого будет достаточно.

      Обо всем случившемся в дальнейшем можно рассказывать, не прибегая к писательской выдумке, ибо все до мельчайших подробностей описано в старинных книгах. Вахтенные матросы на палубе «испанца» нисколько не обеспокоились появлением крохотного, неказистого люгера; о его приближении было доложено капитану, но тот даже не удосужился выйти из каюты, где играл в карты.

      Все свободные от вахты матросы спали в кубрике или чинили дырявые робы. Лишь вахтенные, свесившись через борт, смотрели на суденышко, козявкой прилепившееся к борту галиона. Что им надо, этим оборванцам? Наверное, хотят выклянчить остатки провизии, ничего иного просто невозможно было себе вообразить.

      – Эй! Чего вы хотите?

      Ответы были неразборчивы. Может показаться странным, что вахтенный офицер галиона не заподозрил ничего дурного. Из рассказа мы узнаём, что он вторично послал предупредить капитана и сейчас ожидал приказаний.

      Все последовавшее затем произошло очень быстро, в типичной для флибустьеров манере. На планшир галиона наброшены «кошки», нападающие мгновенно оказываются на палубе, вахтенные перебиты, не успев поднять тревогу; флибустьеры кидаются на корму, и вот уже капитан с изумлением видит наставленный на него пистолет. Три минуты спустя Пьер Легран громогласно возглашает с юта сбежавшемуся экипажу галиона:

      – Пороховой погреб наш. При малейшем сопротивлении взлетите на воздух!

      Испанцы были поражены еще больше, чем их капитан, ибо не видели рядом с галионом никакого судна: люгер, продырявленный хирургом, затонул в считаные минуты. Мгновение спустя весь экипаж захваченного корабля был загнан в трюм.

      Из шикарной каюты в кормовой пристройке показывается, озираясь в недоумении, почтенный седовласый сеньор – вице-адмирал. Оказалось, что этот галион не обычный корабль, а капитана (флагман) флота, доверху набитый богатствами и провизией, вооруженный пятьюдесятью четырьмя орудиями. Пираты были вне себя от радости, но Пьер Легран держал их в железной узде: нельзя было допустить, чтобы они накинулись, как звери, на еду и вино.

      – Готовиться к маневру!

      С помощью нескольких испанцев флибустьеры обрасопили реи, и галион взял курс на Эспаньолу. Легран выбрал для стоянки тихую, уединенную бухточку, где выгрузил пленников: «Катитесь ко всем чертям!» Те немедля двинулись вглубь леса. Несколько добровольцев остались на борту у пиратов