Клетка. Александр Георгиевич Горешнев

Всё это время он изучал содержимое своего ноутбука, не теряя времени, производил расчёты, а после личного звонка Фэллы Веньюмин, баронессы, рыцаря Ордена Британской империи, а по совместительству канцлера университета Экзестера, подхватил серебряный чемоданчик с образцом ткани и наработанным материалом и уехал. Захар Алексеевич потерял сон и аппетит: он застыл в ожидании результатов.

      К весне о нашумевшей находке будто забыли. Запросов не было ни от коллег археологов, ни от смежников, представителей исторической науки и генетики, но что более удивительно, от религиозных организаций и музеев. Чашка стояла в углу местного хранилища древностей, без всякой особой охраны, даже без таблички, совершенно обязательной в таких случаях. На кафедре готовились к новому выходу «в поле». Старые материалы отработаны, описаны и классифицированы, по итогам чего состоялась пара открытий, сбылось несколько диссертаций.

      Пьер написал письмо на личный и-мейл профессора. Предложил срочно приехать в Экзестер ввиду необычности и важности открывшихся обстоятельств. Из сообщения следовало, что некоторые вещи вообще не подлежат обсуждению в письмах. Это было странное заявление, но оно чрезвычайно эффективно подействовало на Крымского: он с детства увлекался конспирологией. Что отчасти и привело его в профессию.

      Учёный совет, не получив убедительных объяснений, всё же смилостивился над авторитетом учёного и одобрил командировку. Ехали вдвоём с доктором Изотовой. Кому-то надо было присматривать за рассеянным профессором. Тем более, что ректор Троянский выделил дополнительный грант с таким замысловатым обоснованием, что никто не понял, за что или для чего.

      Часть 5. Экзестер. Искушение

      Проплутав пару дней среди многочисленных частных аэропортов юго-западной Англии, Захар Алексеевич Крымский, заслуженный археолог, профессор, доцент кафедры Санкт-Петербургского университета, ректор Института археологии, автор целого ряда книг и монографий, прибыл, наконец, по нужному адресу. В обществе доктора Елизаветы Петровны Изотовой, супруги и ассистента. Это был частный аэродром Святого Луки в Корнуолле, где их и встретил сотрудник университетской администрации Пьер де Валлон. Он передал кому-то туго набитые сумки, а самих усадил в пузатый чёрный автомобиль. Они сразу направились в исследовательский центр при кампусе Тремо, что находился буквально в километре от взлётного полосы.

      В середине длинного коридора прибывшие чуть задержали взгляд на табличке CANTEEN, что не осталось незамеченным. Пьер по-мальчишески хлопнул себя по лбу и со словами «ах, да, конечно», открыл дверь и, глянув на часы, спросил, когда ему следует вернуться. Столовая оказалась самой обычной в понимании служителей российской науки. За яичницу расплатились наличными в древней кассе.

      Несколько сотрудников лаборатории, довольно возрастных безбородых мужчин и наголо остриженных женщин, приветливо пожали руки, представились, предложили кофе. Присесть,