Воплощение фантазий. Абар-Ян

Долго же я их искал для тебя. Бра тоже небось от них, ты же все комплектами носишь?

      – Это мое. Твой подарок твои же уроды в прошлый раз все изрезали, – мне было так жалко испорченных вещей, что я не сдержала данное самой себе обещание молчать. – Я потом ползарплаты отдала, чтобы снова все это купить, сволочь ты последняя!

      – Ну не такая я уж и сволочь, раз раньше тебе нравилось иметь со мной отношения. И сексом ты занималась с удовольствием. Наверное и замуж не прочь была бы за меня выйти?

      – Я всегда занимаюсь сексом с удовольствием, когда сама этого хочу, – все больше распаляясь ответила я. – А замуж – больно мне нужно жить с заливающимся пивасиком чучелом, уверенно движущимся к инсульту в 40 лет.

      – Ну ты-то до этой радости не доживешь, вас там быстро в расход пускают, – с усмешкой ответил он.

      – А мамочка твоя как поживает? – я уже не могла остановиться.

      – Ой, спасибо, что напомнила. Она просила сообщить, когда ты у меня появишься. Очень хочет лично пообщаться, – он вынул телефон и написал что-то в нем.

      Встречаться с его мамашей мне совсем не хотелось, и, чтобы не заиметь еще проблем, я пообещала себе больше не отвечать ему, пусть все идет, как идет.

      – Ладно, на этот раз резать не буду, тебя все равно во что-то одевать придется, когда покупатель забирать будет. Выносить мешки из парадной опасно, проданный скот отсюда своими ножками уходит, под кайфом, но своими ножками и одетый. Сэкономлю на одежке, – сказал он, убирая телефон.

      – Но раздеть-то тебя все равно надо. А для начала немного прокатимся, – Андрей взял меня за ноги и куда-то поволок.

      – Добро пожаловать на выставку-продажу в качестве эксклюзивного товара – весело сообщил Андрей, когда я оказалась под турником с высокой перекладиной, на которой висел блок с веревкой и крюком. – Ты не представляешь, какой на тебя спрос образовался за последнее время, когда я показал твои голые фотки.

      – Вот же гад, обещал же ни с кем не делиться, вот ни в чем вам доверять! – с досады я снова нарушила данное себе обещание молчать.

      – Обычно моему товару хватало наручников и хороших запоров на двери и окнах, чтобы он не сбежал. Тебе же, с учетом твоей склонности к нанесению побоев обслуживающему персоналу, а также склонности к побегу назначен режим особого содержания, – он вынул из сумки наручники, полицейские кандалы, цепочки и пару замков.

      – Если я развяжу ноги, ты снова пинаться начнешь. А руки развяжу так ты меня еще и убить можешь Укол делать нельзя, покупатель может прийти, а ты в отключке, – продолжил он рассуждения, принявшись стягивать с меня джинсы.

      – Это хорошо, что он меня побаивается, – подумала я и решила не разубеждать его в том, что могу и врезать ему, когда он меня развяжет.

      – Придумал! – радостно потерев руки сообщил Андрей и начал возиться у моих ног, чего-то там застегивая, отвязывая и привязывая.

      – Пусть хоть теперь помучается раздевая меня,