Забыто, не потеряно. Часть 2. Йоханес Фаренбрух

вопроса, недостаточно. По каким бы то ни было причинам (будь то политические мотивы или общественные) соответствующие знания о расах очень плохо распространялись (и сегодня ситуация выглядит не лучше). Среди всех средне образованных и даже «образованных»* немцев (впрочем, не только среди немцев) просто отсутствуют элементарные предпосылки для формирования ясного представления в этой значительной науке о народах и расах. Сюда же еще относятся ослабленные способности наблюдать и воспринимать, отсутствует внимательность к множеству действительно важных для нас вещей. Многие из нас сегодня могут судить о расе только то, что это лишь четкое разделение (оно одновременно и самое простое) между темно – и светлокожими людьми/расами. Но даже эти представления не полны, потому что, например, «желтый» цвет кожи не является желтым, а желтый цвет кожи означает только, что этот цвет немного светлее, чем черный цвет кожи. Итак, как говорит Ханс Ф. К. Гюнтер: взгляд современных людей как образновидящий не воспитан. И здесь нам не обойтись без помощи лучших исследователей рас. Понятнее всего для новичков в вопросах рас, чем все другие специалисты, выражается профессор доктор Ханс Ф. К. Гюнтер; «Наука о расах немецкого народа», стр.2:

      «Каждый, кто в первый раз слышит о европейских расах и понимает, что между ними есть основательные различия или, что все европейские народы являются расовыми метисами, каждый, кто в первый раз узнает, что в его ближайшем окружении ясно видимы расовые явления, сначала приближается с недоверием к новой науке, из утверждений которой ему до сих пор так мало или вообще ничего очевидного не бросалось в глаза. И все же это очевидно, да, действительно достаточно заметно. Только этого нет в каждой инструкции к наблюдению; в своей повседневной жизни мы направлены на то, чтобы замечать только то, что тот или иной в той или другой ситуации делает, что он делает против нас или для нас, что он делает благоприятного, мешающего, удобного или неудобного. И даже тогда, когда мы не думаем эгоистично и наблюдаем, то видим европейца в человеке, который не очень похож на еврея, и воспринимаем это раньше, чем он о его расовой принадлежности узнает. Мы всегда вначале видим его как представителя своего народа, своего положения, своего племени, своего рода, своего объединения и района, и только самым последним мы замечаем, блондин он или шатен, высокий или низкий, с широким или узким лицом. Рипли в 1910 году в книге «Расы Европы» сказал: «С того момента, когда человек появляется на свет, находится он в кругу целого ряда окружающих его влияний, которые хотят воздействовать на него с умопомрачительной силой. Ближе всего вокруг него находятся семейные узы, потом следуют связи и предубеждения сословия, затем следует круг партийной жизни и церковной веры. Вокруг всего этого находится языковой круг. Жизнерадостность народности, которая еще дальше лежит вокруг этих вещей, так же сильно является результатом исторических и общественных