История татар Пензенского края. Том 1. Фаттих Мухомятович Зюзин

вначале поступали в Поместный приказ. В случае удовлетворения Великим Государем прошения, из Приказа на имя воеводы присылалась грамота об отказе земель после предварительного сыска, обнаружения и обмера. Затем эта грамота поступала в уезды, и под присмотром воеводы земля выделялась на месте. Подьячие приказной избы составляли так называемые «отказные книги», а челобитчики становились полноправными владельцами этих земель[11].

      Надо сказать, что присоединение этих земель «дикого поля» к Московскому государству все еще оставалось лишь номинальным, поскольку центр управления находился на расстоянии сотен верст, а степь была в фактическом владении независимых кочевников. Старинные летописи и другие документы показывают, что весьма долгое время здесь не появлялось постоянное, оседлое земледельческое население, и в эти пустынные степи устремились те люди, которых привлекала вольная жизнь и безнаказанность грабежей и разбоев. Ногайские татары одни или же в союзе с крымскими татарами, как и прежде, делали частые набеги на русские окраины. Вот против них и были созданы, сначала Мещерские сторожи, а затем Инсарская засечная черта.

      Мещерские сторожи были основаны около 1555 г. по линии, начинающейся у верховьев р. Суры и направляющейся на запад почти до р. Цны. Состояли из четырех или пяти острожков или городков, высылавших в свою очередь наблюдательные разъезды в степь. На этой системе передовых укреплений были найдены городки, сохранившиеся вместе с различными памятниками домашнего и военного быта их обитателей по рр. Сура, Пенза и Уза, а также длинным сторожевым валом, проходящим мимо с. Наскафтыма[12].

      В частности, Андрей Лызлов упоминает в своем знаменитом труде: «Такожде и в полях Мажарских [отнюду же венгры изыдоша] и доныне множество стен, и градов, и твердынь разореных. А гробы свидетельствуют, яко тамо жили некоторые ж христиане, ибо суть на могилах столпы каменные резные мужей честных во оружиях и кресты малыя на них, обаче некоторыя от древности мхом обрастоша и инии же падоша. Отнюду же познати мощно, яко живяху тамо некогда греки, италиане и генуенсы с половцы. И тако от того времяни татарове, народ прежде сего мало нам слышанный, половцев выбивши, нам соседми нелюбезными учинишася»[13].

      Об отказе земли наследникам служилого татарина Кайбулы Митгилишева в д. Нижняя Елюзань (1701 г.)… В отказных книгах от 1699 г. написано: «Дано и отмежевано… по отказным книгам 1688 г. д. Елюзань (по реке Кададе и по речке Чербалану) служилам мурзам и татарам 200 четвертей…» (РГАДА, ф. 1209, оп. 2, е. хр. 6502).

      Сами Мещерские сторожи, где несли службу служилые люди, были укреплены слабо и не могли быть надежной границей от степных кочевников: известно, например, что в 1627 г. татары снова разорили г. Темников. Не прекращались и нашествия через Темниковский уезд вдоль Суры в северном направлении. В 1645 г. степняки в количестве 3000 человек обрушились на южные части Темниковского уезда, разорили здесь селения, перебили

11

Действительно, значительная часть территории была или «диким полем ковыла», или же – лесостепью. В делопроизводстве городских приказных изб XVI – нач. XVII в. хорошо сохранился фонд Темниковской приказной избы (РГАДА, ф. 1167). В нем содержатся акты служилых татар XVI – нач. XVIII в.

12

Подробное изучение и анализ географических названий, гидронимов и другой пензенской топонимии позволили М. С. Полубоярову сделать вывод о том, что мещерские сторожа по национальности были татары-мишари (мещерские казаки) и русские станичники-рязанцы. Присутствие мордвы маловероятно – при Иване Грозном она еще не несла службы в «поле».

13

А. И. Лызлов. Скифская история. – М., 1990