Три плюс один. Даниэль Агрон

раздаётся слабый голос Олега.

      ОЛЕГ: – Друзья, это вы?..

      ПАОЛО: – Конечно, Олежек! А кто же ещё? Мы тебя не бросаем!

      ОЛЕГ: – А можно вас попросить об одном одолжении?

      СЕРГЕЙ: – Олежек! Всё для тебя, брат! Чем мы можем тебе помочь?

      ОЛЕГ: – Идите в жопу! Пожалуйста!..

      Пауза

      СЕРГЕЙ: – Паша… Я даже не знаю, что на это сказать!..

      ПАОЛО: – Сергей! Если честно, это для меня удар! Я потрясён вульгарностью данного высказывания!

      СЕРГЕЙ: – Олежек! Я… это… понимаю. У тебя, наверное, душевный кризис. Но ты знаешь, каково нам?

      ОЛЕГ: – Вам как обычно. Вы оба пьянь!

      ПАОЛО отыгрывает просто-таки натуральный шок и страдание

      СЕРГЕЙ: – Что?! Нет, вы слышали?!

      ПАОЛО: – Олег! Как ты мог?! Твои слова ранят в самое сердце!.. (в сторону) И, если я не похмелюсь, я сдохну! (оборачиваясь к двери Олега, театрально, прямо, как в опере) Моя гибель будет на твоей совести, жестокий предатель!

      ОЛЕГ: – Ну и хрен с вами! Не надо было столько пить!

      СЕРГЕЙ: – И это говоришь нам ты? Да мы, может, из-за тебя так и набухались! Можно сказать, споил нас – и теперь бросает! На произвол судьбы!

      Дверь открывается и вылезает ОЛЕГ. Выглядит он хуже обоих своих друзей, вместе взятых

      ОЛЕГ: – Я – вас? Споил?!..

      ПАОЛО: – Да! Ты толкнул нас на роковой шаг, когда ничто не предвещало беды. Мы сидели за мирной беседой, всего лишь за второй бутылкой водки…

      ОЛЕГ: – Какого чёрта… За третьей!

      СЕРГЕЙ: – Ну, допустим, за третьей!

      ПАОЛО: – Да с каких пор это для нас имело значение – со второй или с третьей бутылкой мы сидели!

      ОЛЕГ: – Вот именно, алконавты хреновы! И как же я вас споил? Это вы меня…

      СЕРГЕЙ (перебивает): – О, нет, дружище, ты неправ! Вспомни: мы уже практически всё закончили. Мы собирались спать ложиться, потому что ни одна наша ба… подружка не оказалась свободна в этот долгий зимний вечер…

      ОЛЕГ: – В середине июня…

      СЕРГЕЙ: – Неважно! И что тут вдруг делает наш друг Олег? Какую бомбу он подкладывает под наш скромный, понимаете, мирный выпивончик? Он берёт и под самый конец третьей бутылки предлагает тост за матерей! И как нам было отказаться?!

      ПАОЛО: – Ведь мать – это святое! Могли ли мы не исполнить сыновний долг?

      ОЛЕГ: – Ребята… вы что, серьёзно?

      СЕРГЕЙ: – Да куда уже серьёзнее! Когда единственное, что нашлось после третьего пузыря, была эта проклятая «Бехеровка»!

      ПАОЛО: – О, роковая блажь! О, дьявольский напиток! Лишь только смерти ангел… ну и ты, Олег, разумеется… мог подсунуть нам его после водки. чистой, как слеза ребёнка! И вот, мы пред тобой повержены стоим, и просим лишь – спаси!

      ОЛЕГ: – Ребята!..

      СЕРГЕЙ: – Короче, пошёл за пивом!

      ОЛЕГ: – На какие шиши, вы что…

      СЕРГЕЙ: – На те двести рублей, которые у тебя в левом заднем кармане. Я вчера видел.

      ПАОЛО: – Олег! Олежек! Я не поверю, что ты решил нас почти что убить по злому умыслу! Равно как и тому, что тебе после содеянного тобою с нами тебе безразличны наши жизни…