.

услышав это, покосились на Раю.

      – Что она говорит, дочька? – Схватилась за сердце мать.

      – Не слушайте мама, не слушайте! – Завопила Рая. – Не уж то не видите, не в себе она!

      – А и действительно! – Вмешался брат Раи. – Коли есть чего сказать тебе Хрыстя, то говори, а попусту горлать тут нет нужды, домой вступай.

      – Попусту??? – Заверещала Хрыстя. – Эта ваша Раечка, жениха у меня украла! Отбила! Не свое себе, не по праву присвоила!

      – Да какого жениха? – Удивились родители Раи. – Откуда?

      – Екима, подкидыша поповского!

      Мать с отцом переглянулись. Брат почесал зашибленный лоб. Никто ничего не понимал.

      – Как же? – Переспросила мать дочку. – Рая, правда, это?

      – Ой, мама, да врет она, никого не отбивала Я у нее. По любви у нас все, это она хочет отбить у меня Екима и женить его на себе насильно!

      – Да хрен разберешь этих баб! – Сплюнул отец. – Хрыстя, шла бы ты домой. Где батьки твои? Как тебя такую не в себе только из дома выпустили?

      – Я не в себе? Это Я не в себе? – Плюясь слюной, кричала Хрыстя. – Да Я вам сейчас покажу кто не в себе. Не удивлюсь, что Вы все заодно и прячете тут Екима, а может даже против его воли.

      – Чтооооо? – Разозлился отец Раи.

      – А-то! – Как одержимая, вращая глазными яблоками, продолжала кричать Хрыстя. – Дома то его нет, в церкви нет. Стало быть, тут он, у дочки вашей, этой твари, воровки! Негоже чужое брать!

      – Ты говори-говори, да не заговаривайся! – Пригрозила Хрысте мать.

      – Да только Я его везде чую! Везде найду! – И Хрыстя стала рыскать по двору и принюхиваться. А всем стало жутко. И вправду, одержимая девка. На полусогнутых, странно изгибаясь, обходя угол каждый, принюхивалась.

      – А мне вот эти то и помогут. Ну ка братушки, ану ка сеструшки. – Проговорила девушка и завыла собакой. В ту же секунду, ей в ответ, отозвались воем все собаки деревни. Да таким жутким хором завыли, что всем жителям не по себе стало. Руками люди уши закрывали, так невозможен для слуха был вой этот.

      – Вынеси отец икону Казанской. – Пролепетала мать, а потом, сглотнув, добавила, – и воды святой!

      – Отца Димитрия кликать надо! – Догадался брат Раи.

      А Хрыстя, по минутам меняла свой облик, прямо на глазах Раи, и ее родных. Согнулась, сгорбилась. Руками как лапами по земле ступала, задышала часто. Одежды ей велики как будто стали. А на лице, руках и ногах, стала пробиваться рыжая шерсть.

      Остатки человеческого в ней, заставили поднять руку-лапу и указать на сарай:

      – Отворите, суки! – Лающим голосом велела Хрыстя. – Там он! Там мой милый! Не удержите, не спрячите!

      В эту секунду, со всех углов, концов деревни, мчались во двор собаки. Кои были не на привязи, а кои хозяйские, прям с ошейниками с цепей отрывались, да с лаем неистовым бежали ко двору Раиному.

      Со стороны сарая, также доносился собакчий лай и клыкастые морды, разгрызали доски.

      Выбежал отец с иконой, да только никак она не помогла, не подествовала на четвероногих. А тут уж и люди и родители Хрыстины тоже