Неотправленные письма души. Марика Моловская

а спустя год поняла, что у меня глубочайшая обида на тебя. Знаешь, мне даже казалось, что эта обида убила всю любовь и что я не смогу никогда простить. Но я смогла. Я трижды пыталась наладить отношения с тобой, но мне ничего не удавалось.

      Знаешь, мам, мне очень жаль, что я твоя дочь. Знаю, что ты хотела, чтобы всё было по-другому и, может быть, сейчас о многом жалеешь, но увы, невозможно теперь уже ничего исправить. Знаешь, я так хотела сидеть с тобой на кухне и просто пить чай или кофе, не важно что, какой напиток. Главное, просто сидеть с тобой и разговаривать по душам. Мне так не хватает твоей материнской любви и заботы, но ты подала мне очень хороший урок, показала, какой матерью быть не стоит и что нужно сделать, если хочешь, чтобы твой ребёнок тебя ненавидел.

      Да, прости, но было и время, когда я ненавидела тебя. Вспоминая это сейчас, понимаю, как это было глупо. Многие лишь с годами осознают, что значит слово «мать» и каково это – быть матерью, а я знала это всегда и всегда ценила, но только ценить особо было некого. Ты просто избавилась от меня, как от ненужной вещи. Но я всё равно прощаю тебе абсолютно всё, я заканчиваю своё письмо тебе.

      Долгих лет жизни тебе, мама.

      С любовью, твоя Мариами».

      5. Возраст – это всего лишь цифра, которая не значит ничего и значит так много.

      «Съёмки окончены. Появилась свободная минутка, чтобы написать обо всём, что переполняет мою душу. Я не так давно начала вести этот дневник, по совету моего психотерапевта, который сказал, что: «Лучше выкладывать свои мысли на бумагу, если некому их рассказать». К психотерапевту после этого я больше не ходила. Лекарств я, тем более, больше не пила. Из-за них я выпадаю из реальности и забываю некоторые моменты из прошлого, чего мне совершенно не хочется. Лишь идея с дневником оказалась кстати.

      Сегодня мы снимали в стиле «LoveStory».

      Нашими моделями была невероятно милая пара: Ника и Ахра. Правда, у Ники было слишком много макияжа, что невольно появилась мысль: «Не пугается ли её муж, просыпаясь с ней утром? Или она спит накрашенная?» Девушка на самом деле была очень милая, добрая, но использовала чересчур много тонального крема.

      Эх, вот бы и нам с тобой сделать такую фотосессию… Но ты её если и сделаешь, то, скорее всего, с другой. Ведь всё кончено. Навсегда. Но я ещё надеюсь, что ты напишешь, хоть и говорила тебе, что потеряла надежду, потеряла смысл во всём. Так оно и есть. Но стоило тебе уйти, как я обрела его вновь. Просто с твоим уходом, чтобы окончательно не спятить, я начала заниматься издавна излюбленным делом. А также, я ещё больше стала следить за собой для тебя. Вроде бы мы расстались, ты не сказал ни слова. Но я не осознала этого до конца… словно ты всё ещё со мной. Впрочем, это ведь так и есть. Ты же в моём сердце, а оттуда не уйти никому. Тот, кто однажды войдёт туда, не сумеет выйти никогда.

      Слышу, как открывается входная дверь. Чьи-то шаги. Кажется, Натиа, идёт с какими-то людьми. Видимо, фотосессия ещё не окончена.

      Люблю.

      Потом напишу».

      – Ты идёшь домой? – спросила