Проклятая статуя. Елена Казакова

бы она тут на груди брата рыдала. Нет.

      – Эмиль не будет плакать. Разрешите, я схожу за ней и приведу.

      – Иди, – подумав, сказал Падос и, усевшись в кресло, позволил впустить брата своей жены.

      Тимилия поднялась наверх, а Фердин поздоровался с хозяином особняка и, оглядев гостиную, остановился у двери.

      – Проходите… присаживайтесь, – усмехаясь, проговорил Кармол, решив посмотреть, как себя будет вести Эмиль.

      Предупредив дочь Фейкуса о том, что она не должна пролить ни единой слезинки, и если Фердин спросит о синяках, сказать, что споткнулась и упала, Тия подрумянила щёки Эмиль. Потом помогла надеть перчатки и, приведя в гостиную, села рядом с ней.

      Фердин обратил внимание на молчаливость сестры и её опущенные вниз глаза, поэтому спросил о том, как она себя чувствует.

      – Хорошо, немного устала. Слишком много вчера танцевала.

      Молодой человек перевёл взгляд на её мужа, спокойно разрезающего на своей тарелке кусок мяса, и тут Кармол уточнил:

      – Когда ты поедешь к жениху, племянница?

      – Хочу завтра утром отправиться в путь, – ответила Тия.

      – Я на рассвете уеду во дворец и вернусь поздно, ты можешь меня не ждать. Не забудь на свадьбу пригласить, – усмехнулся хозяин дома.

      Нахмурившись, Тимилия ему не ответила, не желая лгать и убеждать всех, что её с Падосом связывают тёплые чувства. После обеда он уехал, а Эмиль по указанию мужа поднялась в свою комнату и больше вниз не спускалась.

      – Что происходит? – спросил Фердин, удивляясь молчанию сестры.

      – Сейчас Эмиль учится покорности. Теперь она не всеобщая любимица и обожаемая дочь, а безропотная исполнительница воли своего мужа, но вы не волнуйтесь, ваша сестра справится со своими обязанностями.

      – Хорошо. Вы завтра уезжаете? Будите искать Эмирейка?

      – Да, но не знаю с чего начать, и хотела попросить вас подсказать, как мне доехать до его поместья, – ответила Тия.

      – Рад, что вы спросили, я вас провожу.

      – Поместье далеко и вашим родителям разлука сразу с двумя детьми будет тяжела.

      – Мы уже выросли, и они приняли это. Я бываю дома по три-четыре месяца в году, и матушка к этому привыкла. Завтра я заеду за вами, – сказал Фердин и, простившись, ушёл.

      Поговорив с Январи, Тия попросила его позаботиться о Эмиль и защитить, если Кармол вздумает бить жену. Амстос в этом случае должен напомнить Падосу о договоре, заключённом с Тилией и о том, что она вскоре вернётся в столицу.

      Оставив свои платья Эмиль, и надев утром мужской костюм, что купил для неё потомок Январи, Тия набросила на плечи плащ мага и сев на коня, которого она оставила в гостинице, приехав в Мэтл, покинула город Зьюфа. Спустя несколько дней её силы полностью восстановились и щёки Тимилии вновь окрасились нежным румянцем, а появившаяся на алых губах нежная улыбка успокоила и обрадовала Фердина. Граф, ставший для Тилии братом, разведя вечером костёр около опушки леса, по её просьбе, с удовольствием рассказал о том, как познакомился с Мирантоном. Оказалось, что восемь лет назад, когда брату Эмирейка исполнилось восемнадцать, он принял участие в турнире и ему понадобились оруженосцы.

      – У