Пока сын без отца. Королевский Евген

уже не могла передвигаться, а ползала по полу, преодолевая боль и искренне надеясь, что на утро все пройдет. У мужчин слабо развита эмпатия. Они прямолинейны. Ни одному мужчине не придет в голову отпустить жену со своими учениками на соревнования, пока он с дикими болями и недельным грудничком корчиться от боли. Слава Богу, в голову пришла мысль: «Мужчин жалеть нельзя. Это их ослабляет». В тот момент эта фраза спасла мне жизнь. За пятнадцать минут до отъезда мужа на очередной его вопрос: «Может, мне остаться?» – я сказала: «Да, оставайся, дорогой». И он вернулся.

      Эта ситуация показывает, насколько мужчины и женщины отличаются между собой, и как важно говорить все прямо. С этого момента я приняла решение не геройствовать, а прислушиваться к своему телу, говорить мужу без намеков о всем, в чем я нуждаюсь. Приехав домой, муж провел ночь с сыном, подавая его мне на кормление. На следующее утро после мучительной ночи мы решили вызвать скорую.

      В нашей семье супруг спит отдельно. Ему нужно восстанавливаться, ведь на нем лежат много обязательств. За это меня часто ругают подруги, мол, ты тоже целый день при делах: «Почему он спит ночью, а ты нет?» Тут ситуация двоякая. Мы с мужем друзья. Мне не нужно склонять его к тотальному недосыпу, чтобы показать, как мне тяжело. Опять-таки есть папы, которые с радостью спят с малышами, и в их семье все хорошо. Тут я считаю, что дело индивидуальное. Я поняла одно: девочки, наша всеобщая проблема в том, что мы переоцениваем себя, тащим до последнего, и не можем просить о помощи, а потом взрываемся.

      Мои роды принимала и вела Татьяна Петровна Степанова, которую можно назвать высочайшим специалистом своего дела и которая великолепно провела мне кесарево сечение. По большой нашей просьбе она приехала к нам домой и, констатировав симфизит, заявила, что нужна скорая и МЧС, так как спуститься с пятого этажа сама я была не в состоянии. Боль от каждого движения доводила меня почти до потери сознания. По всем показателям меня должны были везти в травматологию. Но как? Ведь я кормлю грудью! Бабушек и помощников нет, но есть мое тотальное осознание того, что сын должен быть рядом. Казалось, все рушилось. Мое желание кормить сына грудью тоже было под угрозой. Я уже представляла, как буду использовать смесь и подсознательно винить себя за прогнозируемые врачами пять дней отсутствия в его жизни. Мой супруг и Татьяна Петровна нашли выход – и мой малыш был со мной. И, к счастью, процесс грудного вскармливания не нарушился.

      Опять больница. Опять наблюдения. Я вспомнила, что, когда мне капали магнезию на сорок первой неделе беременности, со мной находились мамочки, дети которых в последующем лежали в барокамерах из-за осложнений в вынашивании. Эти детки появились раньше срока или с проблемами со здоровью. Не буду освещать то, в чем я не компетентна, но я увидела много общего с собой и этими отчаянными матерями. Первое – это недостаточная любовь к себе.

      Капельницы, похожие на цепи, что торчат из будки,