Оболганный император. Книга 2. Вера Ильинична Тумасова

при получении известий о каких-либо новых ужасах, совершившихся во Франции: «Вы видите, мои дети, что съ людьми следуетъ обращаться, какъ съ собаками». 44).

      Лица пользующиеся благоволением Екатерины, позволяли себе нарушать относительно Павла Петровича уважение, должное наследнику престола, что вызывало постоянные столкновения с лицами, окружавшими Императрицу, в том числе с адмиралом Рибасом14, явившимся к нему в новой морской форме, введенной в черноморском флоте без ведома Павла Петровича, носившего звание генерал-адмирала, с вице-канцлером графом Остерманом (1725 – 1811), за то, что в подписи грамоты к римскому императору он не желал употребить выражение «великий», с Н. И. Салтыковым¹²², с обер – гофмаршалом князем Барятинским (1742 —1814), с Зиновьевым, с церемониймейстером Гурьевым и многими другими. Это не нельзя объяснить лишь вспыльчивостью и раздражительностью Павла Петровича, его оппоненты не видели в нём наследника русского престола, беря пример с заносчивого фаворита Екатерины – Зубова, с которым Павел Петрович был в очень дурных отношениях.

      Даже духовник Екатерины и Павла Петровича в последние годы её царствования, отец Савва не постеснялся спросить Павла на исповеди: «не имеетъ ли чего на душе противъ Государыни- матери». 44). Суворов также позволял себе вольности с Цесаревичем.

      Наконец и сама Екатерина была недовольна Павлом Петровичем, считая, что он сам наживает себе врагов. Около Павла Петровича почти не было никого, способного поддержать его. Старый его воспитатель и друг, граф Н. И. Панин³⁸ и его брат, граф Петр Иванович⁷³, давно сошли в могилу, князь Н. В. Репнин¹²⁷ находился в Вильно, где был генерал-губернатором, граф И. Г. Чернышёв⁷² больной, лечился за границею, а фельдмаршал граф Румянцев¹²³ доживал свой век в своём малороссийском имении. Павел Петрович изредка, но с большими предосторожностями писал графу Румянцеву, отправляя письма нарочным.

      С сочувствующими ему лицами, Павел Петрович был вынужден обходиться намеренно холодно, дабы выражение его благоволения не могло им повредить. Так он поступил с адмиралом Н. С. Мордвиновым, знакомым с детства и бывший главнокомандующим черноморским флотом и портами с 1792 года, когда тот приехал в Петербург и особенно ласково принят Императрицей, а Павел Петрович в обращении с ним был заметно очень холоден. Только в Гатчине, будучи принятым Павлом без доклада, Мордвинов понял причины такой перемены. В кабинете великий князь обнял его и сказал: «Друга мой, никогда не суди меня по наружности. Я удалялся от тебя и казался съ тобою холоденъ не безъ причины: видя, какъ милостиво ты былъ принятъ у Государыни, я не хотелъ помешать тебе почести при большом дворе». 44).

      От Павла Петровича, один за другим удалялись последние преданные ему лица. В 1793 году его двор оставил камергер Александр Львович Нарышкин¹³⁴, слывший за его любимца. Когда он удалился, Екатерина выразила

14

адмирал Иосиф де Рибас (1749—1800)

Дон Хосе (Иосиф Михайлович) де Рибас – испанский дворянин, русский адмирал, основатель Одессы. Родился 6 июня 1749 года в Неаполе (по другим данным – осенью 1750 года, что, кстати, соответствует дате, указанной на памятной плите его могилы). Его отец был знатным испанским дворянином, обосновавшимся в Неаполе, мать принадлежала к богатому ирландскому роду. Молодой Хосе получает прекрасное образование. Согласно существовавшей традиции, Хосе де Рибас 16-летним юношей зачисляется на военную службу в престижный Самнитский пехотный полк подпоручиком.