Близкий Восток. Набиль Бродовский

я увидел друга.

      Мерхаба, Ливан!

      Утро началось днем. Воскресенье, и работать не надо – какое счастье! Удалось попасть на остатки завтрака, который я проспал. Новая смена в отеле оказалась еще милее предыдущей.

      – Как погулял? Выспался? Какие планы? Ты тут на десять дней, успеешь все посмотреть! Ливан маленький, – говорила без остановки с приятным французским акцентом новая администратор Мишель – средних лет, с изящными короткими кудрявыми волосами, бледной кожей и благородными чертами лица. Не помню точно, сколько мы проговорили с ней и что обсуждали.

      Тут мне вдруг написал Хамид и позвал кататься и заодно познакомиться с его близким другом Максимом. Сказал, что они придумали программу и ждут меня через двадцать минут внизу улицы.

      Кататься по Бейруту с двумя местными парнями? Меня долго уговаривать не надо. Я пришел даже раньше, чтоб насладиться сигаретой и видом на лестницу снизу.

      – Привет, хабиби! Как ты себя чувствуешь? Домой попал вчера или сегодня? – сиял с пассажирского сидения улыбающийся Хамид. Максим сидел за рулем.

      – Так много всего, что надо вспоминать. – смеясь и одновременно знакомясь с Максимом, стеснительно выдавил я.

      – Салям, кифак?4

      – Мерхаба!5 Меня зовут Максим, – говорит уже третий по счету голубоглазый ливанец, которого я встречаю за последние двадцать четыре часа.

      – Ты говоришь по-ливански! Круто! – радовался Максим. «Ливанским» местные называют ливанский диалект арабского, который сильно отличается от классического языка грамматикой и лексикой6. Туда так же любят добавлять отборную порцию французских и английских фраз или заимствований.

      – Максим… ты откуда? – с интересом спросил я. Мне сначала показалось, что он не местный, а просто живет здесь долгое время.

      – Я отсюда, родился и вырос в Бейруте. Я ливанец, просто имя такое и далеко не все мы выглядим как арабы, – сквозь улыбку и густую бороду пробормотал Максим, вырулив наверх с узкого одностороннего произведения искусства – улицы Жеммайзе. Балконы в цветах, небольшие статуи Девы Марии во внутренних двориках, вездесущие «азиатские» сплетения проводов и мозаика, впивающаяся в трех- и четырехэтажные дома песчаного цвета. Ребята покатали по Бейруту, показали то, что я не успел посмотреть этим утром с Иядом.

      – Ияд? – спросил Максим у Хамида, дополнив чем-то на местном наречии. Хамид достал телефон и начал показывать бесконечные селфи со вчерашней ночи. Максим заулыбался и сказал уже на понятном мне английском:

      – Я его знаю, это мой приятель Ияд, он хороший парень. Что думаешь? – серьезно спросил он.

      – Он веселый, – не нашелся я. Не хотел рубить правду, потому что не знал степени их дружбы. – Ияд все время переживал, чтоб мне нравилось.

      – Да, он хороший парень, внимательный, – сказал Максим,

4

Здравствуй, как дела? (ливанский араб.).

5

Привет! (араб.).

6

Словарный состав языка.