О жизни – стихами. С. А. Самойлов

учёных значился глупец),

      Вцепившись в льготную кормушку,

      Капризно завопил, наглец:

      «Вожак наш слишком много брешет,

      Без умолку язык свой чешет.

      Не хочет власть со мной делить.

      Я не хочу ему служить»

      Второй «Мазепой» обзывался

      (За подлый и коварный нрав).

      Тотчас охотно отозвался:

      «Пора лишить его всех прав!»

      А третий, с лапою побитой,

      В шакальей схватке не добитый

      (Тем самым жалким вожаком),

      Рванулся к власти напролом:

      «Я, понимаешь ли, желаю

      Свой трон иметь. Все поделить.

      Не будем мы друг друга хаять,

      А дружным хором вместе выть».

      И порешили: «Так и быть.

      И вожаку о том сообщить.

      И пусть молчит, поджавши хвост,

      Забыв про свой высокий пост».

      Но вот едва начав делить

      Добычу общую и стаи,

      Поодиночке стали выть,

      Волков на помощь призывая,

      При этом подло обещая,

      Взамен – покорно им служить.

      Поля, леса и воздух делят,

      И даже корни от стволов.

      И чушь такую всюду мелят,

      Что «уши вянут» у волков.

      И подлый с них пример беря,

      Князьки шакальи встрепенулись.

      И каждый тянет на себя.

      И в стаях распри развернулись.

      И прошлой дружбы не щадя,

      Грызутся все, за власть воюя…

      Глупцам шакалам растолкуем,

      По-человечьи говоря:

      «Где начинают власть делить,

      Там миру никогда не быть».

      А дальше, как принято говорить в народе, пошло-поехало. Я замахнулся на большее. Темы рождались жизнью. Стихи складывались легко и быстро. Пусть простые, но, как мне кажется, ко времени и бьющие в точку. Например:

      Не забудется такое

      И не будет пройдено,

      Как в лесу под Минском трое

      Поделили Родину.

      И теперь права качают

      Три отпетых наглеца.

      И друг друга уличают

      В кладке тухлого яйца.

      И родилась еще серия подобных стихов. Некоторые из них были опубликованы в «Советской России». Я ликовал как автор, которого печатают. Нет для пишущего человека большей радости, как видеть вышедшее из печати его произведение, к какому бы жанру оно не относилось.

      Он ярым коммунистом

      Пробыл немало лет.

      Примкнул к капиталистам,

      И дал себе обет:

      Разрушить всё святое,

      Что славило страну,

      И навязать чужое

      Народу своему.

      Пугая коммунизмом,

      Зовёт его душить,

      Чтоб глупость «гайдаризма»

      В реальность воплотить.

      В колодезь наш цинично

      Плюёт, плюёт, плюёт.

      Но так «демократично»

      Всё из него же пьёт.

      И вот молю я Бога,

      При выборе наград,

      Определить