Пути Миритов. Холод знамений. Дана Канра

то-то неуловимо поменялось. Настроение, вкусовые привычки, желания – все это теперь стало иным, лишив ее прежнего чувства уверенности в себе. И сейчас, наслаждаясь внезапно снискавшим ее любовь блюдом, Камилла примерно понимала, в чем может быть причина.

      Однако – что толку гадать без толку? Время покажет, подтвердится ее догадка или нет, а пока можно предаться временной беззаботности.

      Ее супруг Виктор, в последние месяцы не изменявший хмуро-озабоченному выражению на лице, заметно приободрился и даже время от времени приветливо улыбался Камилле. От этого у нее на душе становилось легко и спокойно: хоть им никогда не суждено полюбить друг друга, но крепкой дружбы, омрачаемой иногда вынужденными холодными ночами, уже не избежать. Виктор стал ее первым и последним мужчиной, поскольку они отдали друг другу венчальные кольца перед светлым ликом Творца, и то, как происходит любовная связь у других супружеских пар, Камилла не знала и не хотела представлять.

      Король в постели вел себя нежно, без лишней и совершенно неуместной пылкости, большего ей и желать вряд ли стоило. Книги, написанные мудрыми историками, повествовали о королях-тиранах, и Камилла отлично осознавала, что ей повезло не стать жертвой такого человека.

      − Скажите мне, Виктор, − голос слегка дрогнул от непонятного беспокойства, − все ли в порядке в Вете?

      − И да и нет, сударыня. Насколько мне известно, война на западных границах с Аранией не прекращается, но наши войска не несут серьезных потерь.

      − Я рада это слышать, − сказала Камилла с облегчением, и улыбнулась, подумав, что впервые за целый год ее душа лишена напряжения и страха. Теперь все должно пойти если не хорошо, то хотя бы приемлемо.

      − Что касается герцога Мартина Дальгора, − продолжал король, и между его светлых глаз залегла слабая складка, − он, насколько известно теперь, воюет на этих границах и не считает себя виноватым в измене Фиаламу.

      − А вы считаете иначе? – осторожно спросила молодая женщина и, положив вилку на тарелку со слабым звоном, внимательно вгляделась в лицо супруга. – Ведь кинжал нашелся.

      − Это так, но герцог ни разу не написал о своей непричастности к похищению. Наводит на мысль, что он был чьим-то сообщником.

      − Постарайтесь не рубить сплеча, − Камилла постаралась говорить мягко и вежливо, чтобы не выглядеть вздорной и настойчивой. – Негоже будет, если на Талнор падет опала.

      − Не падет, − щедро пообещал Виктор Моранси, и его лицо просветлело. – Только я хотел бы просить вас об одолжении.

      − Интересно, каком?

      − Ваши камеристки позволяют себе слишком многое. Как мне недавно доложил неано Холт, он застал Сюзанну Лефевр в своем кабинете, однако не в одиночестве.

      Мучительно захотелось пить, и Камилла припала губами к бокалу с прохладной водой, вопросительно глядя на супруга. Трудно было ожидать что-нибудь хорошего теперь, однако она попыталась. И зря.

      − Девушку застали врасплох в компании двух молодых восточников и обыкновенной горожанки.

      − Ничего себе… − неподдельно удивилась королева. – Сюзанна всегда тиха, мила и обходительна. Но я обещаю вам, что побеседую с ней.

      − Льюис Холт добавил, что их положение спас сердечный приступ герцога Эртона, с которым он пришел, − озабоченно добавил Виктор и вновь нахмурился. − Год-другой и Фрэнсис Эртон нас оставит, если не раньше. Славно, что у него есть наследники.

      − У него умер единственный сын?

      − Зато имеется двоюродный брат с сыновьями, − неохотно отозвался король. – Что же, я могу лишь рассчитывать на разум неано Фрэнсиса, а мыслит он вполне здраво. Ходят слухи про некого бастарда, отосланного им из замка много лет назад.

      − Это не разум, − горячо возразила Камилла, − а граничащая с глупостью гордыня.

      − Не беспокойтесь, − муж снова одарил ее улыбкой, − вы стали слишком впечатлительны в последние дни, и не стоит верить ветреным слухам. Лучше скажите, нет ли в вас желания поделиться радостью?

      − Что?..

      − Я давно обратил внимание на ваш изменившийся аппетит и частый сон. Ортоланы в меду это необычно, прежде вы такой пищей не увлекались.

      Камилла почувствовала, как смуглость щек сдается густому румянцу и опустила голову. О том, что может оказаться беременной, даже и думать не приходило ей в голову, королева все это считала последствиями сильных волнений и терзаний за судьбу Фиалама, но что, если Виктор прав? Набравшись сил, она посмотрела прямо в лицо супруга и быстро улыбнулась. Смущение одержало верх.

      − Если дело так, как вы говорите, то к концу следующей весны я смогу вас порадовать, − произнесла она чуть слышно. – Или к началу лета. Хочется верить, что в Фиаламе все будет хорошо к этому времени.

      − В таком случае скоро к вам явится лекарь, для подтверждения или опровержения нашей теории, − сообщил Виктор.

      − Конечно,