Интриги дядюшки Йивентрия. Максим Ельцов

иммигрант.

      – Но он как-то выпутался и этим святошам оторвал по самый корень эти самые… Ну, им, короче говоря, после этого прямая дорога была в хор мальчиков-зайчиков. После этого случая Могильный Йи со всеми встречными капелланами проводил профилактические процедуры по переламыванию пальцев, чтобы спичками чиркать не могли…

      В мозгу всплыли почерпнутые в кратком курсе психологии термины, большей частью названия маний. Йозефик автоматически потянулся за вторым бутербродом, но Бигги успел вовремя отодвинуть тарелку. Молодой человек сидел теперь с открытым ртом, выпученными глазами и нервно шарил руками перед собой, а бармен с мечтательной улыбкой продолжал вытряхивать на него скелеты из шкафа семейства вир Тонхлейнов.

      – На самом деле человек он был хороший и к людям хорошо относился, да вот только людьми он далеко не всех считал, кто на двух ногах ходит и ест вилкой и ножом. В общем-то, парень, ты-то его в сотню раз лучше знать должен, нечего мне тут распинаться. Ты мне лучше скажи, ты как? Собираешься на похороны ехать или нет?

      Успокоенный тем, что дядюшка-демон-лазутчик был человеком хорошим и всеми уважаемым, Йозефик захлопнул рот и вернул глаза в исходное положение, но попыток дотянуться до бутербродов не оставлял, и так как теперь он смотрел прямо на манящую кружочками колбасы цель, его шансы стали по крайней мере превышать нуль. Бигги принял радикальные меры по спасению провианта и убрал тарелку под стол.

      – Ехать надо, – задумчиво протянул Йозефик. – Надо билеты на поезд купить. А туда вообще поезда ходят?

      – Ну, ты даешь, парень. Кто из нас двоих в университетах обучался? Откуда же мне знать геологию?

      – Географию, – автоматически поправил Йозефик. – Это не совсем мой профиль.

      – Вот! То-то и оно, парень.

      На улице протарахтел автомобиль, скрипнул тормозами и остановился напротив «Шороха и пороха». Двигатель несколько раз чихнул и триумфально заглох. Послышались неторопливые шаги и звук, обычно сопровождающий смачный плевок. Дверь в бар отворилась, и в лучах полуденного солнца явил на пороге все свое великолепие обычнейший таксист. Слегка небритый, чуточку неряшливый, но обладающий всеми необходимыми для шофера качествами, как то: дряблым брюшком и плоским задом.

      Посетитель невероятным клюющим движением головы сбросил венчающий ее потертый картуз, предоставив всему окружающему миру возможность наслаждаться игрой солнечных бликов на своей потной лысине. Особо наблюдательные могли бы заметить даже солнечные зайчики, которые лихорадочно заметались по бару. Таксист совершил еще одно клюющее движение, на этот раз в целях приветствия, и уселся на табурет у стойки в довольно нелепой позе, навевающей мысли о возможности наличия у него обширных проблем по части геморроя.

      Бигги достал тарелку с бутербродами и поставил перед шофером. Йозефик при этом смотрел на него как на предателя и судорожно пытался проглотить слюну. Таксист, косясь одним глазом на Йозефика, то есть полностью осознавая степень