Жестокая красота. Бри Деспейн

А тебя? – Ее голос звучал успокаивающе, но чуть тревожно.

      – Грейс, – ответила я. – Почему мы до сих пор здесь?

      – Мы обследовали его, а теперь оказываем первую помощь. Ему повезло, ведь у меня имеется разрешение на введение обезболивающих препаратов. Иначе пришлось бы отложить это до приезда в отделение.

      Мое дыхание почему-то резко участилось.

      – У твоего папы есть аллергия на какие-нибудь лекарства? – спросила врач.

      – Гм, я… – пробормотала я, ощутив необыкновенную легкость в голове. Мой мозг отказывался работать. Все было без толку. Я лишь смотрела, как поднимается и опускается грудь моего отца. Он дышал благодаря аппарату искусственной вентиляции легких. У меня закружилась голова. Ко мне тихо подошел Толбот. Он завернулся в одеяло, которое, как считалось, должно снимать шок. Его кожа потемнела от копоти, а волосы посерели от пыли.

      – Дыши медленно и глубоко, детка, – произнес он. – Тебе незачем отключаться.

      Я кивнула, сделала несколько глубоких вдохов и сконцентрировала свои заживляющие способности на саднящем горле.

      – На пенициллин, – вырвалось у меня.

      Наконец-то я вспомнила, почему мама запрещала врачам прописывать нам это лекарство. Она боялась, что нам от отца передалась аллергия на него.

      – Какая у него группа крови?

      – Первая, отрицательный резус.

      – А у тебя не такая же? Возможно, в больнице придется делать переливание.

      – Что?

      Я оглянулась на Толбота. В моем сознании бился один-единственный вопрос: если папе перелить мою кровь, заразится ли он проклятием вервольфа? Толбот сразу меня понял. В его глазах отразился ответ: «Грейс, я и в самом деле не знаю».

      – Нет, – ответила я, не желая рисковать.

      – А как насчет ваших близких? Найти донора с такими же характеристиками будет трудно.

      У Джуда, подумала я. Моя мама, будучи медсестрой, настояла на том, чтобы мы знали группу крови друг друга. Она записала данные на карточку, заламинировала ее и держала в бумажнике.

      – Нет, – опять солгала я.

      Как-никак, а Джуд – полноценный вервольф.

      – Черт, – буркнула себе под нос Джен. – Будем надеяться, что больничных запасов нам хватит.

      Почему папа не двигается?

      – Как он?

      – Состояние критическое, – объявила Джен и взяла длинную иглу. Я не стала интересоваться, зачем она ей понадобилась. – Вероятно, твоего отца взрывом отбросило на несколько футов. Налицо признаки внутреннего кровотечения. Я не представляю, как вам двоим удалось выбраться оттуда практически целыми и невредимыми. – Она оглядела Толбота. – Вы очень везучие.

      – Верно, – вымолвил Толбот, отводя взгляд.

      Меня озадачили его интонации. Но я быстро догадалась… Маркус зашел в здание вместе с ними. И погиб. Толбот не хочет, чтобы я упоминала о мальчике. Маркус мертв, и будет лучше, если никто не узнает о том, что он когда-то жил на этом свете.

      «Ты послала его на смерть», – заявил волк внутри меня.

      Ноги у меня