Отстойник. ДИКИЙ НОСОК

сменной обувью. Весило это снаряжение ученика начальной школы навскидку никак не меньше шести-семи килограмм. Мыслимо ли, что щуплый пацан ростом по пояс Эдуарду Петровичу полдня таскает на плечах такую тяжесть?

      Окружающий пейзаж за несколько часов пути не претерпел никаких изменений. Непроницаемая пелена облаков (или все же тумана?) висела так низко, что, казалось, с вершины холма до неё можно дотянуться рукой. Сизая трава покрывала холмы сплошным ковром. Ни малейшего дуновения ветерка, воздух совершенно неподвижен. Перспектива умереть от жажды и голода становилась все более реальной. Взобравшись на очередной холм для рекогносцировки и увидев все ту же, словно замершую, картину, расстелили куртки и легли отдохнуть.

      «Как самочувствие, недоросль?» – обратился Эдуард к Никите.

      «Нормально. Честное слово, нормально. Давайте я еще ягод съем. Я не отравлюсь,» – горячо заверил его парень.

      Сощурив глаза, Эдуард Петрович размышлял над заманчивым предложением. Если они не найдут источник воды (а предпосылок к этому не было никаких), то умрут. Ягоды могли бы дать им шанс. Этот болван уже попробовал их и ничего, не умер. «Пусть ест ягоды,» – цинично рассудил Эдуард. – «Если до вечера с ним ничего не случится, то и я буду.» И медленно кивнул Никитке.

      Катя дернулась было что-то возразить и уже открыла рот, но прикусила язычок и опустила глаза. Уж лучше поставить этот эксперимент на Никите, чем на себе и собственном сыне. Пока парень, получивший полную индульгенцию, торопливо засовывал в рот пригоршни блестящих ягод, они обменялись с Эдуардом Петровичем такими понимающими взглядами, что Кате стало гадко и противно, будто она нашла таракана в обеденной тарелке. Мыслили они одинаково. «Но я должна позаботиться о Русланчике,» – мысленно успокоила себя Катя. – «Это самое важное. А с Никитой, наверняка, ничего не случится. Если бы ягоды были ядовиты, ему бы давно стало плохо.»

      Руслан свернулся калачиком, положив голову ей на колени. Сегодня он еле передвигал ноги, тормозя и так не слишком быстрый поход, и громким шепотом ныл, что хочет пить и кушать. Катя растратила почти весь запас материнского долготерпения, успокаивая его. Что же с сыном будет завтра, если они не найдут еды и воды? О себе Катя не думала. Вспоминая, как счастлива и спокойна она была еще вчера, девушка ужасалась. Трагичность ситуации, в которой они оказались, Катя прочувствовала только сегодня, когда глаза сына стали несчастными, голодными, молящими о чуде. Что могла предложить ему Катя? Только ягоды. Если с Никитой будет все в порядке. А если нет? Отметая тягостные мысли, словно мусор от порога, Катя внимательно наблюдала за Никитой.

      Обглодав несколько побегов на вершине холма, где компания расположилась на привал, Никита подался вниз в поисках новых. Катя хотела было остановить его, крикнув, что хватит, он и так много съел. Но сдержалась, не стала. Эксперимент продолжался. И вполне успешно, пока снизу не донесся Никиткин вопль. Катино сердце рухнуло в пропасть. Судя по отчаянному крику, подопытному кролику стало