Академия Хиллкроуз. Искусство выживания. Мэй Кин

бы…

      – Хм. Оказывается, не только я могу трепаться и бездействовать, – перебив его, насмешливо говорю, довольствуясь тем, как его брови удивлённо ползут вверх.

      Не уж то никто раньше не вытворял подобного?.. Не выказал неуважения, подобно ему?..

      – Не с тем ты затеяла игру…– угрожающе произносит он, нависнув надо мной, словно скала, сверкнув взглядом. А его левая рука едва сжимается в кулак, словно он сдерживает себя от опрометчивых поступков.

      – Не ту девушку ты решил оскорбить, – на этот раз, не сдерживая злости, опутавшей каждую клеточку моего тела, сердито произношу я.

      – Что ж… Не я начал эту войну.

      Он делает шаг назад и, крутанувшись на пятках, уходит прочь.

      Я же бью кулаком по стеллажу и с опозданием понимаю, что вляпалась, так непривычно поддавшись возникшим чувствам. Однако – просто невозможно вести себя сдержанно, когда этот человек рядом!

      «Полнейший вздор!» – как сказал бы Рэй.

      Только вот…

      Я не дам сломить себя!

      Чёрта с два!..

      Глава 10.

      Придирчиво оглядываю своё отражение в зеркале и хмурюсь.

      Что это вообще за форма? Такое ощущение, будто мы в восемнадцатом веке!

      Юбка ниже колена на несколько сантиметров, в темно-серую клетку. Подол, в виде легкой волны, отделан маленькой кружевной лентой чёрного цвета. Простые, чёрные чулки. Белоснежная блузка, с длинными, чуть расширяющимися к низу рукавами, даже не даёт полёта для фантазии, в виде небольших вырезов. Зато четко подчёркивает узкую талию, как подобие корсета в позапрошлые времена.

      Темно серый пиджак – в тон юбке, с карманами по бокам и эмблемой академии на левой груди. И до невозможности неудобные туфли-лодочка, каблук которых благо – небольшой.

      Все строго и чинно!

      Но кто додумался ходить в такой обуви по академии?! Я же после первого похода на лестницу останусь без конечностей!

      Это ужас.

      Тихий, безмолвный ужас.

      Мотнув головой, понимая всю необходимость соблюдения данных правил, забираю волосы в высокий небрежный хвост. Пусть хоть что-то останется, как когда-то, без должных рамок, ограничивающих, если и не во всём, то очень во многом. А затем неожиданно слышу стук в дверь.

      – Кейла, можно войти?

      Я снова хмурюсь, невольно сжимая губы. Да с такой силой, что, спустя пару секунд, они начинают пощипывать.

      Мы не разговаривали с тех пор, как я ушла со стадиона. Вечером, когда обозлённая после разговора с брюнетом, я вернулась в комнату – Изабель не было. А, когда она пришла, я уже уснула. Поэтому…

      – Заходи, – выдохнув, всё же произношу я. В последний раз окидываю своё отражение хмурым взглядом и отворачиваюсь, направляясь к столу, чтобы собрать необходимые учебники.

      – Привет, – слышу звонкий голос позади себя и оборачиваюсь.

      Она стоит в проеме с подносом в руках, на котором стоит дымящаяся чашка, а на ажурном блюдце лежит несколько круассанов. – Вот, – Она неловко переминается с ноги на ногу, словно не решается войти, но всё же делает это,