Новый день. P.Greenlain

страж порядка и быстро приказал перекрыть дорогу, по которой пришёл незадачливый пешеход.

      Пока последний наблюдал, как выстраивается цепь, стали различимы отдельные лозунги приближающегося шествия.

      «Смерть палачу!» – в ярости орали передние ряды, направляя глухой шум позади. В ответ раздавались не менее жестокие призывы к мести, из которых самым приличным был «Око за око, зуб за зуб». Наконец, головной отряд демонстрантов появился из-за угла и нестройным шагом двинулся в направлении журналиста и полицейских. Привычным взглядом тот стал оценивать происходящее, готовясь написать очерк о волнениях в столице.

      Судя по всему, у толпы не было единого руководителя: безликая масса разливалась по широкому проспекту, следуя инстинктивно выбранному направлению, а не чьим-либо указаниям. Серые лица и однотонные одежды указывали на то, что среди этих людей не было представителей какого-то конкретного движения или политической партии. Нет, то были простые обыватели, люди с улицы, далеко не богатые. Последние сейчас заканчивали ужинать и попивали горячий какао из большой кружки, а эти предпочли мирному вечеру акцию с требованиями возмездия.

      – Не сидится же им дома, – отметил начальник патруля, читая мысли газетчика. – Советую вам уходить, пока здесь не стало жарко.

      В подтверждение своих слов он указал в противоположную сторону от толпы. Там на удивление было пустынно, и тогда правоохранитель, стремясь перекричать надвигающуюся процессию, громко сказал на ухо журналисту:

      – С той стороны сейчас появятся их противники. Требования те же, только направлены они не на настоящих преступников, а на наше правительство. Считают маршала героем, хех.

      И действительно, в спускающемся на город тумане можно было заметить брожение. Чьи-то тёмные силуэты, освещаемые факелами и мощными фонарями, направлялись прямо навстречу разгневанным сторонникам приговора маршалу и его соратникам. Не успел репортёр открыть рот, как его окружили отряды полиции. Крепкие люди в шлемах и бронежилетах строились в несколько шеренг, принимая форму греческой фаланги. Похоже, им приказали удерживать две толпы от столкновения, что было непростой задачей.

      Старший офицер вышел на середину улицы и в громкоговоритель озвучил требование городской полиции:

      «Уважаемые граждане! Просьба разойтись и не мешать движению транспорта! Вы подвергаете опасности себя и окружающих вас людей! Ваши акции не являются согласованными с городскими властями! Напоминаем об ответственности за массовые беспорядки!»

      Надвигающиеся с двух сторон бурные волны митингующих никак не отреагировали не эти слова и продолжили сближаться. Почувствовав себя Моисеем, перед которым раздвинулось море, мужчина почти бегом скрылся в маленьком переулке: он слишком хорошо знал, когда начинало пахнуть жареным. Отступая по паутине знакомых дорог, невольный свидетель начинающегося противоборства слышал пронзительные свистки и команды сквозь рёв сотен, если не тысяч, глоток. Навстречу ему