Девять и одна жизнь. Фил Зараев

пузырь, поднимаясь все выше и выше, и когда он расплылся по сторонам вместо того, чтобы лопнуть, перед Денисом предстало полусгнившее тело.

      – Ты не справился, – раздался приглушённый голос, и Денис с ужасом узнал в нем Ольгу.

      – Ты спрятался. Ты сдался.

      Двое за столом наконец обратили на него взор, резко и с хрустом повернув к нему головы. И он пожалел о таком внимании, потому что они были под стать Ольге, гнилые и полуразложившиеся.

      – Ты оставил нас…

      – Я не виноват, что меня превратили в животное! Я пытался хоть как-то помочь! – он воскликнул в отчаянии и панике.

      – Ты не суме…

      ***

      – …Смотри, дёргает лапами.

      Денис открыл один глаз и увидел прямо перед собой Марину.

      – Наверное, приснилось что-то, – Она обернулась к парню, но тому было безразлично все, кроме двигающихся картинок.

      Из кошмара в кошмар, подумал Денис. – Но мне определенно не хотелось бы остаться там.

      Ах, Маркиз, Маркиз. Неужели и тебе в твоих кошачьих снах являлись ужасные вещи.

      ***

      Дни, бесконечные и тягучие, как разлитый клей, проходили, сменяя друг друга. Казалось, что жизнь, надорвав живот над своей шуткой, наконец успокоилась и сбавила ритм. И хотя предыдущие дни тоже не пролетали вихрями, они так или иначе были насыщены событиями. Сейчас же, когда бытие в особом, извращённом смысле устаканивалось, каждое новое утро не сулило ничего, кроме скуки, безделья и тянущей тоски.

      Наблюдать за Маркизом становилось все бесполезнее. Он дорвался до плодов технического прогресса и все свое время не отлипал от экрана, проводя часы за просмотром идиотских роликов и бестолковых передач по ТВ. Содержание его не слишком занимало, в редких случаях он делал осознанный выбор – смотрел то, что приглянулось, или же наоборот, пропускал то, что было испытанием для его терпения. Он вел себя как совершенный ребенок и нисколько не торопился пользоваться умственным багажом прежнего владельца, только если это не обещало развлечения.