Фиолетовый яд. Мия Норт

в противоположную от школы сторону.

      Там Мари ещё не была. Но шли они недолго, минут 15. И вот, на милом домике уже стало видно название улицы – Улица одуванчиков.

      – Какое странное название, – заметила Мария. – Я даже не помню этой улицы.

      – Потому что мы с тобой не ходили сюда. Здесь слишком уж миленько для нас, мы же стремились к приключениям и опасности, – улыбнулась Мак.

      – Стремились к приключениям и прятались в бабушкиных кустах, – усмехнулась Мария.

      Ещё через пару минут девушки увидели совсем не готическое маленькое и уютное кафе с неоновой вывеской. На ней завитыми буквами написано «Счастье Дженни» и рядом изображение кекса. Среди мрачных домов Вайолета «Счастье Дженни», словно случайно попало сюда из уютной Баварии.

      «Так вот, куда хочет устроиться мама», – подумала Мария.

      – Мило, – сказала она.

      – Я тебе о том и говорила, – улыбнулась подруга. – Скорее, пойдём внутрь.

      Интерьер здания, как и ожидалось, оказался таким же уютным. На стенах неоновым фиолетовым цветом светятся разные рисунки. Тёмно-красные и похожих оттенков мягкие диванчики и кресла располагаются у длинных столов с закруглёнными краями. На витрине, украшенной гирляндой, позади кассы, выставлены разные сладости. Совсем рядом находятся холодильники с лимонадами и газировками.

      Маккензи подошла к ухоженному статному мужчине, стоящему за кассой. Она обняла его. Мария, замерев от красоты заведения, осталась стоять в паре метров от кассы.

      – Привет, папочка, – Мак поцеловала мужчину в щёку, на что тот расплылся в улыбке.

      – Ну, привет, хулиганка. А это та самая Мария, как я понимаю? – мужчина переключился на Мари. – Навряд ли ты помнишь меня. Я – отец Мак, Роберт Кэтэл.

      – Да, я смутно помню вас, мистер Кэтэл, не знала, что вы здесь работаете, – подошла ближе Мария.

      Мужчина бросил на неё усталый взгляд.

      – Пожалуйста, называй меня просто Роберт. Не хочу казаться таким старым, – легко улыбнулся мужчина.

      – Хорошо, – улыбнулась в ответ Мария. – Кстати моя мама… Агнес Донован, может быть, вы слышали, хочет устроиться в ваше кафе.

      После этого глаза Роберта будто засияли.

      – Конечно, я слышал об Агнес, видел её в модных журналах. Знаете, девочки, как бы неправильно это ни звучало, но во время моей молодости эту девушку хотели все.

      Мария неловко улыбнулась. А Маккензи тут же показала отцу взглядом перестать говорить об этом.

      – Итак, – «откашлялся» Роберт, – моя дочь приготовила для тебя, Мария, свои любимые пирожные «Нежность Дженни», – опустившись вниз, за барную стойку, мужчина достал оттуда большую коробку с шестью маленькими круглыми пирожными. Сразу же запахло кокосом и шоколадом.

      – О боже, спасибо, Маккензи, – Мария застыла в улыбке.

      «А в прошлый раз она хотела накормить меня песком из песочницы», – вспомнила Мари.

      В этом нежном неоне щёки Мак оказались сами словно