Две части одного. Энн Княгинина

восьмом.

      – Высоко.

      Дарья не особо любила высоту. Об этом я узнала, когда нам устроили экскурсию на остров, на который можно было попасть только на частном самолёте. Такой бледной я ещё никогда не видела: она сидела в кресле, и ее бил мандраж. Когда мы приземлились, она один день вообще не разговаривала. Первое время я думала, что она просто летать боится, но потом узнала что у нее страх высоты.

      – Там окна не большие, ты и не заметишь, – успокаиваю ее.

      – Надеюсь, – она подняла голову, смотря на самый вверх 15-этажного дома.

      Мы шли по двору моего детства. Я оборачивалась, позволяя воспоминаниям окутывать меня: «На этой горке, когда-то меня катали родители». Я направляю взгляд на маленькую железную горку всю в царапинах. «Как мираж вижу себя маленькой и счастливой, руки папы ловят меня снизу, и мы смеемся. Мама смотрит на нас с окна, и машет, когда мы с папой поднимаем на нее глаза».

      Тоска в груди становится все сильнее. Мой взгляд переместился на кирпичное здание. Школа, в которую я ходила, перекрасили в коричневый, теперь она как новая, ещё и статус поменяла на гимназию.

      – Эмиль, ты в порядке? – прочувствовав мое настроение, поинтересовалась Дарья.

      – Да, все хорошо, – мне не хотелось сейчас разговаривать.

      «Был ли здесь когда-нибудь Рейвен? Может я когда-нибудь видела его?» – думала я, оставаясь без единого ответа.

      Когда ему было 10, мне был один годик. В 20 я уже уехала отсюда. Каким он был ребенком: проблемным или спокойным? Он обижал других или защищал? Хочу знать о нем больше: возможно ли это?

      Пройдя чуть дальше, замечаю подъезд, в котором жили мои детские друзья, брат и сестра.

      Они давно переехали и уже обзавелись семьями, как я слышала.

      – Ой, мы прошли подъезд, – я так увлеклась мыслями, что не заметила тусклую бордовую дверь, ведущую в подъезд.

      Прикладываю ключ к домофону, дверь щелкает, и мы заходим. Тут так же остался запах краски, давно ничего не менялось, не красилось. Но запах всегда стоял именно таким. В детстве мне было так интересно узнать, откуда он идет, что я бегала по всем этажам, вставала к дверям квартир и принюхивалась.

      Я тогда такой выговор от родителей получила. Все соседи стали жаловаться на их странную дочь.

      Так и не нашла.

      Лифт работает, повезло, частенько в нем застревали люди. Дарье я об этом говорить не стала, может он уже перестал останавливаться в середине этажей и замирать до того как рабочие починят его.

      На 6 этаже, я уже вся изнервничалась и старалась дышать ровнее, но дыхание сбивалось все сильнее.

      Мы остановились около двери в мою квартиру, последние воспоминания бьют в голову, но уже не больно. «Вещи Дарка летят, перекатываются по лестнице вниз. Грохот стоял таким, как будто у него в сумках камни»

      На связке ключей, нахожу нужный и вставляю в замочную скважину. Два раза прокручиваю и отпираю дверь.

      – Проходи первая, – подталкиваю Дарью за порог.

      Она не уверено входит.

      – Обувь снимать?

      – Не нужно.

      Закрываю дверь на защёлку