Помрачённый Свет: Финал. Антон Юрьевич Ханыгин

в этой карательной экспедиции только для того, чтобы расширить влияние гатляурской общины в Атланской империи и приобщиться к управлению страной! Только так наши сородичи получат гарантии безопасности и достойного существования! Мы здесь ради будущего блага нашей общины!

      – Я помню, – повторил Вилбер и взглянул эмиссару прямо в глаза, заставив его вздрогнуть от взрыва янтарных искр. – Но теперь не уверен, что это правильно.

      – Ты не уверен, что мы должны трудиться на благо нашей общины? – не веря своим ушам, просипел Эберн. – Но благополучие…

      – Благополучие общины – прежде всего, – прорычал командир гвардии, явно раздосадованный недопониманием. – Я не уверен в том, что наше будущее связано с Атланской империей.

      Эмиссар замер. Тревога, злоба и растерянность Вилбера обрели форму и смысл. Впервые этот огромный и решительный гатляур столкнулся с чем-то, о чем у него никак не получалось сформировать хоть сколько-нибудь внятное мнение. Все, чего он добился и к чему еще только стремился, стало казаться не совсем правильным, потому что община на протяжении очень долгого времени жила не так, как должна была. Но как это исправить, он не знал.

      – Я понимаю, – негромко произнес Эберн, печально усмехнувшись. – Понял, когда почувствовал… когда почувствовал. И я тоже сомневаюсь. Мне даже страшно. Страшно снова провалиться в ту пучину первобытной дикости… Но вместе с тем я осознаю, что городская жизнь завела гатляуров в тупик. Надо что-то менять.

      – Тогда побыстрее закончим миссию и вернемся в общину. Нам есть что обсудить. С Абеларом и остальными. Такие вопросы не решаются в одиночку.

      – Да плевать на одержимого, – отмахнулся эмиссар. – Пусть бледнорожие сами с ним разбираются. Нам этот фарс больше не нужен.

      – А что, если община нас не поддержит? Что, если мы спешим с выводами? Что, если атланы затаят на нас обиду? Они так просто не отстанут, – рыжий гатляур подпер потяжелевшую голову кулаком. – Нет. Проблемы настоящего надо решать в настоящем. А проблемы будущего мы будем решать, когда оно станет настоящим.

      Вилбер сильно изменился. В его словах не чувствовалось уверенности, но он изо всех сил старался не поддаваться сомнениям. Командир гатляурской гвардии не сдался и не впал в отчаяние, даже столкнувшись с пугающей неопределенностью. Но отчего тогда эти редкие порывы воздуха, лениво снующие меж стволов и просачивающиеся сквозь паутину ветвей, так упрямо раздувают едва тлеющие угольки беспокойства?..

      – Может, ты и прав, – нехотя согласился Эберн. – Правда, я почему-то уверен, что теперь не смогу жить по-прежнему. Осознав, кто я есть на самом деле, сложно стать кем-то иным…

      В кронах деревьев вновь прошелестел ветер, утягивая за собой тревожный порыв. Черная с подпалинами шкура эмиссара на мгновение встала дыбом, странное ощущение заставило его содрогнуться и обернуться. Но позади никого не было. Или лучше сказать, что там уже никого не было?..

      Однако все повторилось. Разведчик, приведший Эберна к командиру, пригнулся и прислушался к окружающим звукам, задержав дыхание. Дремлющие гатляуры открыли глаза